На следующий день на месте задницы зазеленели едва различимые пестики и тычинки. Анька хлопотала вокруг них утром и вечером, и ещё несколько раз на дню, прям как сестра милосердия возле раненого комбата. Зелёная плесень отвечала ей взаимностью, тянулась навстречу хищными щупальцами росточков, и матерела не по дням а по часам.
Сегодня с утра Анька сняла плёнку со своих одуванчиков, собралась и поехала в Москву. Ровно через полчаса как за ней захлопнулась калитка, на участке появились две газонокосилки. Две белые соседские козы, Муська и Дуська, животные крайне наглые и беспринципные. Они прямиком направились к грядке, и в один момент, как в рекламе бритвенных лезвий жилетт, срезали Анькину продовольственную программу под самый корешок. Ойёйёй!
Два здоровых волкодава, злобных Анькиных пса, гостям оказались весьма рады, с любопытством заглядывали газонокосилкам в рот, и даже пытались заигрывать. Те на них не реагировали. Пощипав напоследок почки на смородиновом кусту, они удалились восвояси, цинично вихляя перед носом у волкодавов мосластыми копчиками.
Анька вернулась из Москвы в шесть и сразу упала в обморок.
Не приходя в сознание она тут же встала и пошла по чётко выраженным следам.
Через пять минут из-за дома раздался звук упавшего тела.
Это упала в обморок хозяйка газонокосилок баба Шура.
Ещё через полчаса Анька протягивала мне через палисадничек банку с белой густой жидкостью.
- На-ко вот молока козьего парного ребёнку.
- Спасибо, Ань. Сколько?
- Да ну тя! Я его всё равно на дух не переношу. Пейте, завтра ещё принесу.
Вечером, как раз когда я объяснял сыну значение слова "контрибуция", пьяненькая Анька в сопровождении двух кавалеров с криком "Убью, дармоеды!" гоняла по двору веником волкодавов.
Волкодавы честно делали вид, что им очень страшно и даже пытались жалобно подвывать. Верилось с трудом. Было непонятно, за чью команду играют кавалеры, за Анькину или наоборот. Они путались у всех под ногами и попадали под веник значительно чаще псов. И выли при этом гораздо натуральнее.
На следующий день неожиданно выяснилось, что уничтоженная газонокосилками анькина продовольственная программа за ночь дала новые всходы.
Так что всё хорошо. Мы при молоке, Анька при одуванчиках, козы сыты и даже волкодавы целы. Отнесём им вечером костей в утешение. Надо бы ещё конечно бабе Шуре деньги за молоко как-то всучить, но не возьмёт ведь. Мы ей сухари для газонокосилок всю зиму носили.
© raketchik
Анька вернулась из Москвы в шесть и сразу упала в обморок.
Не приходя в сознание она тут же встала и пошла по чётко выраженным следам.
Через пять минут из-за дома раздался звук упавшего тела.
Это упала в обморок хозяйка газонокосилок баба Шура.
Ещё через полчаса Анька протягивала мне через палисадничек банку с белой густой жидкостью.
- На-ко вот молока козьего парного ребёнку.
- Спасибо, Ань. Сколько?
- Да ну тя! Я его всё равно на дух не переношу. Пейте, завтра ещё принесу.
Вечером, как раз когда я объяснял сыну значение слова "контрибуция", пьяненькая Анька в сопровождении двух кавалеров с криком "Убью, дармоеды!" гоняла по двору веником волкодавов.
Волкодавы честно делали вид, что им очень страшно и даже пытались жалобно подвывать. Верилось с трудом. Было непонятно, за чью команду играют кавалеры, за Анькину или наоборот. Они путались у всех под ногами и попадали под веник значительно чаще псов. И выли при этом гораздо натуральнее.
На следующий день неожиданно выяснилось, что уничтоженная газонокосилками анькина продовольственная программа за ночь дала новые всходы.
Так что всё хорошо. Мы при молоке, Анька при одуванчиках, козы сыты и даже волкодавы целы. Отнесём им вечером костей в утешение. Надо бы ещё конечно бабе Шуре деньги за молоко как-то всучить, но не возьмёт ведь. Мы ей сухари для газонокосилок всю зиму носили.
© raketchik
Информация
Навигация
Лучшие истории
Последние комменты
Реклама