Не успеваю я сделать пару шагов по направлению к пустому сидению, как троллейбус резко трогается с места. Идущий сзади дяденька, подчиняясь законам физики, а самое главное, принятого внутрь, начинает падать вперед, и, не найдя ничего лучшего, пытается использовать меня в качестве тормоза. Так как мой вес не превышает 50 кг, а дяденька примерно в полтора раза тяжелее, мы вдвоем пролетаем пол-салона, по дороге я ударяюсь о сидения поочередно бедром, локтем и коленом. Долетев до задней площадки, я в довершение прикладываюсь лбом об поручень, после чего дяденька, видимо, сочтя мою миссию полностью выполненной, резко меня отпускает, от чего я в светлом пальто падаю назад в грязь, нанесенную пассажирами за целый день. Немая сцена.
Пассажиры молча наблюдают как я в пятнах, с растущей шишкой на лбу и со слезами от боли в ушибленных местах, медленно поднимаюсь с пола. Набираю воздуха чтобы сообщить дяденьке много интересного и нового. И тут дяденька снимает шапку, прижимает ее к груди, отвешивает мне поклон, и не очень внятно, но очень прочувствованно говорит:
- Девушка, большое Вам спасибо! Если бы не Вы, я бы упал!
Пассажиры сгибаются вдвое. У меня даже пропало желание материться - почувствовала себя медсестрой, вынесшей с поля боя раненного бойца. Правда, в синяках ходила неделю, а пальто пришлось отдать в химчистку, но чего не сделаешь ради ближнего!
- Девушка, большое Вам спасибо! Если бы не Вы, я бы упал!
Пассажиры сгибаются вдвое. У меня даже пропало желание материться - почувствовала себя медсестрой, вынесшей с поля боя раненного бойца. Правда, в синяках ходила неделю, а пальто пришлось отдать в химчистку, но чего не сделаешь ради ближнего!