Вход на чердак был на последнем, пятом этаже. К двери чердака, которая открывалась как люк танка, наверх, вела железная лесенка. Вы представляете, что такое люк на чердак, запертый на замок от пацанов? Нет, вам этого не понять, когда внутрях бурлит дух исследователя, а дома, на полке, стоят книги Буссенара, Саббатини и прочих романтичных писателей. И вот настал момент, когда неприступность замка была преодолена маленькой детской рукой и взрослым ломиком.
И вот она - крыша пятиэтажки! Ощущение свободы и пространства настолько нас ошеломило, что срочно захотелось сделать что-нибудь приятное. После недолгих споров приятным был выбран полет бумажных самолетиков. Сбегав вниз и принеся кучу старых газет, мы сели мастерить воздухоплавательные аэропланы, и через полчаса вокруг нас расположилась целая флотилия самолетов разнообразного вида и уродства.
Под конец ваяния мы в четыре руки изготовили Королевский Самолет. Самолет был королевским не по красоте, а по размеру. По красоте он напоминал жирафа в прыжке, а по размеру был действительно королевским. На его производство ушло штук пятнадцать газет, и мы даже сомневались, полетит ли он или нет. Размера он был не такого уж и гигантского. Конечно, поболее бумажных самолетиков, но никак не выше меня. Если поставить на хвост, то как раз мне до подбородка.
И вот настал момент тревожный, волнительный и прекрасный. Первый самолетик, пущенный с крыши, к нашей визгливой радости заложил такую траекторию, что мы даже уважительно пожали друг другу руки.
Вот сейчас вспоминаю и понимаю, как же мы были счастливы и не понимали этого. Два мелких пацаненка, пускающие с крыши бумажные самолетики, восторженно провожающие их глазами и получающие настоящее удовольствие, наблюдая их полет...
Но все когда-то кончается. Все самолетики были выпущены на волю и оставался только один, красавец, монстр, флагман нашей эскадрильи.
- А давай ему на нос что-нибудь приделаем? Может лучше тогда полетит? - предложил Вадик.
Какое-то рациональное зерно в этом было, и я согласился. Этим "чем-то на носу" стал кусок гудрона, который на солнце стал мягким, и мы без проблем надрали его с крыши. Гудрона было немного, примерно с наш кулачок, и поэтому он весь ушел на утяжеление носа. Правда, немного гудрона прилепили и на хвост, интуитивно чувствуя возможный дисбаланс.
- Ну что, давай его? - предложил Вадик.
- Ага, давай.
Мы осторожно, что бы не переломать ему хребет, подняли в четыре руки и понесли наш Королевский самолёт к краю крыши. Легкий ветерок нежно шевелил трепетные крылья самолета, обдувал фюзеляж и задувал куда-то ему в попу, приглашая в незабываемый полет. На краю крыши Вадик крепко ухватился за крылатое создание и с необычайной нежностью запулил его в воздух.
Честно говоря, меня поначалу терзали сомнения в летабельности нашей конструкции, и я бы ничуть не удивился, если бы Королевский самолет полетел в сторону центра планеты по наикратчайшей траектории. Но нет, он полетел прямо. Почти. Правда, не так плавно и красиво, как его маленькие собратья, но зато намного стремительней и витиеватей. А точнее - винтом...
Дядя Ваха, живущий в доме напротив, регулярно не пил. Но когда выпивал, то до отключки. Хотя, человек был хороший, матерился красиво, и еще ни разу не смог нас догнать, чтобы презентовать нам заслуженных люлей. Сейчас дядя Ваха стоял у открытого настеж окна, облокотившись на подоконник, любовался солнцем, летом и состоянием легкого опьянения.
Он перевел глаза на нас и даже, кажется, улыбнулся. Точнее попытался. Наверное. Но мы этого так и не узнали, потому что наш боевой аэроплан, утяжеленный гудроном, атаковав мирное население, вошел гудроном этому самому населению точно в нос. Поскольку нос там занимал главенствующее положение на лице, то вариантов, что атаковать, у аэроплана не было.
Дядя Ваха театрально всплеснул руками и беззвучно скрылся под подоконником, как его и не было.
- Как в тире, - не к месту подумал я и почувствовал, как зачесалась спина. Она у меня всегда начинала чесаться перед грядущими пилюлями.
- Робин Гуд фигов! - почему-то несправедливо в мой адрес прошептал Вадик, - Тикать надо!
- Надо, - согласился я, - но дядя Ваха все равно засек нас.
- Да, жопа... - глубокомысленно выдавил из себя философскую мысль Вадик.
И мы, не сговариваясь, ломанулись к чердачной двери, которая была на другом конце крыши.
Но дядя Ваха тоже не из гусеницы на этот свет вылупился и реакция у него была как у суриката. Пока мы соображали что делать, стремительный кавказец натянул дырявые кеды, махом преодолел небольшое расстояние между домами и уже взлетал по ступенькам на пятый этаж. Дядя Ваха несся будто доблестный рыцарь в высокую башню, где призом была постоянно угнетаемая драконом, в различных позах, красавица Айгюль.
К люку мы подбежали одновременно. Мы сверху, а жаждавший общения дядя Ваха - снизу. Но мы про это не знали, так как люк был закрыт, и судьба готовилась нам преподнести довольно-таки говняный сюрприз.
- А давай мы люк чем-нибудь подопрем и переждем тут, когда ему надоест ждать, и он сам уйдет - блеснул креативной мыслью Вадик.
- А чем мы его подопрем? - я с сомнением оглядел люк, который не имел ничего запирающего.
- А мы вот так! - видимо, пока мы бежали, Вадик выработал новую стратегию, - Мы встанем на люк, и он его не сможет открыть! - Пораженный собственной гениальностью Вадик глядел на меня, как тот самолет на нос дяди Вахи.
- А люк-то нас выдержит? - трусовато усомнился я.
- Да запросто! - и, чтобы доказать глупому трусу несостоятельность его предположения, Вадик прыгнул на люк.
- Сейчас проломится... - мелькнула первая мысль. Вторая мысль мелькнула сразу же и была намного трагичней. Она гласила - это звиздец... Именно так, без восклицательного знака, просто констатация факта. А факт было из-за чего констатировать. Ибо пока Вадик еще летел на люк, тот вдруг приподнялся, и в образовавшуюся щель показался немного распухший и от этого еще более грандиозный и боевой носяра дяди Вахи.
Вадик этого не видел, поскольку смотрел на меня торжествующе, а дядя Ваха не видел, что творится сверху. В общем, Ваха не видел Вадю, а Вадя не видел Ваху. Вот такой, блин, каламбур. И только я один, как нежелательный свидетель, лицезрел всю сцену, полную грядущего трагизма, издевательств и плохих слов.
- Ага! - радостно сказал дядя Ваха, интенсивно подвигал носом и как-то не очень приятно улыбнулся.
Опять зачесалась спина.
Спустя секунду Вадик с грохотом лопнувшего от метеоризма слона, приземлился на крышку люка. Дядя Ваха, не прекращая шевелить хоботом, уже вторично за сегодня внезапно даже для себя самого скрылся с моих глаз. Внизу раздался грохот и вопли на каком-то кавказском наречии. Судя по всему, дядя Ваха вторично деформировал распухшее жало.
Выбора у меня не было, и я кинулся подпирать люк. Страшное дело. Страшно стоять на подпрыгивающем люке, который снизу долбят восемь тысяч разъяренных быков, а все слова, которые доносились оттуда, я забыл только к окончанию школы.
Но дядя Ваха был отходчивым человеком, хотя в данный момент я бы это и не заподозрил. Поломившись в люк, он остыл где-то через час, и, пообещав нам веселую и затейливую Камасутру, пошел домой допивать недопитое. Мы, после часа стояния на прыгающем люке, тоже поковыляли по домам, странно подпрыгивая...
А дядя Ваха нам ничего потом не сделал. И не сказал. Я же говорю, мудрый был человек.
© serega-kobah
И вот настал момент тревожный, волнительный и прекрасный. Первый самолетик, пущенный с крыши, к нашей визгливой радости заложил такую траекторию, что мы даже уважительно пожали друг другу руки.
Вот сейчас вспоминаю и понимаю, как же мы были счастливы и не понимали этого. Два мелких пацаненка, пускающие с крыши бумажные самолетики, восторженно провожающие их глазами и получающие настоящее удовольствие, наблюдая их полет...
Но все когда-то кончается. Все самолетики были выпущены на волю и оставался только один, красавец, монстр, флагман нашей эскадрильи.
- А давай ему на нос что-нибудь приделаем? Может лучше тогда полетит? - предложил Вадик.
Какое-то рациональное зерно в этом было, и я согласился. Этим "чем-то на носу" стал кусок гудрона, который на солнце стал мягким, и мы без проблем надрали его с крыши. Гудрона было немного, примерно с наш кулачок, и поэтому он весь ушел на утяжеление носа. Правда, немного гудрона прилепили и на хвост, интуитивно чувствуя возможный дисбаланс.
- Ну что, давай его? - предложил Вадик.
- Ага, давай.
Мы осторожно, что бы не переломать ему хребет, подняли в четыре руки и понесли наш Королевский самолёт к краю крыши. Легкий ветерок нежно шевелил трепетные крылья самолета, обдувал фюзеляж и задувал куда-то ему в попу, приглашая в незабываемый полет. На краю крыши Вадик крепко ухватился за крылатое создание и с необычайной нежностью запулил его в воздух.
Честно говоря, меня поначалу терзали сомнения в летабельности нашей конструкции, и я бы ничуть не удивился, если бы Королевский самолет полетел в сторону центра планеты по наикратчайшей траектории. Но нет, он полетел прямо. Почти. Правда, не так плавно и красиво, как его маленькие собратья, но зато намного стремительней и витиеватей. А точнее - винтом...
Дядя Ваха, живущий в доме напротив, регулярно не пил. Но когда выпивал, то до отключки. Хотя, человек был хороший, матерился красиво, и еще ни разу не смог нас догнать, чтобы презентовать нам заслуженных люлей. Сейчас дядя Ваха стоял у открытого настеж окна, облокотившись на подоконник, любовался солнцем, летом и состоянием легкого опьянения.
Он перевел глаза на нас и даже, кажется, улыбнулся. Точнее попытался. Наверное. Но мы этого так и не узнали, потому что наш боевой аэроплан, утяжеленный гудроном, атаковав мирное население, вошел гудроном этому самому населению точно в нос. Поскольку нос там занимал главенствующее положение на лице, то вариантов, что атаковать, у аэроплана не было.
Дядя Ваха театрально всплеснул руками и беззвучно скрылся под подоконником, как его и не было.
- Как в тире, - не к месту подумал я и почувствовал, как зачесалась спина. Она у меня всегда начинала чесаться перед грядущими пилюлями.
- Робин Гуд фигов! - почему-то несправедливо в мой адрес прошептал Вадик, - Тикать надо!
- Надо, - согласился я, - но дядя Ваха все равно засек нас.
- Да, жопа... - глубокомысленно выдавил из себя философскую мысль Вадик.
И мы, не сговариваясь, ломанулись к чердачной двери, которая была на другом конце крыши.
Но дядя Ваха тоже не из гусеницы на этот свет вылупился и реакция у него была как у суриката. Пока мы соображали что делать, стремительный кавказец натянул дырявые кеды, махом преодолел небольшое расстояние между домами и уже взлетал по ступенькам на пятый этаж. Дядя Ваха несся будто доблестный рыцарь в высокую башню, где призом была постоянно угнетаемая драконом, в различных позах, красавица Айгюль.
К люку мы подбежали одновременно. Мы сверху, а жаждавший общения дядя Ваха - снизу. Но мы про это не знали, так как люк был закрыт, и судьба готовилась нам преподнести довольно-таки говняный сюрприз.
- А давай мы люк чем-нибудь подопрем и переждем тут, когда ему надоест ждать, и он сам уйдет - блеснул креативной мыслью Вадик.
- А чем мы его подопрем? - я с сомнением оглядел люк, который не имел ничего запирающего.
- А мы вот так! - видимо, пока мы бежали, Вадик выработал новую стратегию, - Мы встанем на люк, и он его не сможет открыть! - Пораженный собственной гениальностью Вадик глядел на меня, как тот самолет на нос дяди Вахи.
- А люк-то нас выдержит? - трусовато усомнился я.
- Да запросто! - и, чтобы доказать глупому трусу несостоятельность его предположения, Вадик прыгнул на люк.
- Сейчас проломится... - мелькнула первая мысль. Вторая мысль мелькнула сразу же и была намного трагичней. Она гласила - это звиздец... Именно так, без восклицательного знака, просто констатация факта. А факт было из-за чего констатировать. Ибо пока Вадик еще летел на люк, тот вдруг приподнялся, и в образовавшуюся щель показался немного распухший и от этого еще более грандиозный и боевой носяра дяди Вахи.
Вадик этого не видел, поскольку смотрел на меня торжествующе, а дядя Ваха не видел, что творится сверху. В общем, Ваха не видел Вадю, а Вадя не видел Ваху. Вот такой, блин, каламбур. И только я один, как нежелательный свидетель, лицезрел всю сцену, полную грядущего трагизма, издевательств и плохих слов.
- Ага! - радостно сказал дядя Ваха, интенсивно подвигал носом и как-то не очень приятно улыбнулся.
Опять зачесалась спина.
Спустя секунду Вадик с грохотом лопнувшего от метеоризма слона, приземлился на крышку люка. Дядя Ваха, не прекращая шевелить хоботом, уже вторично за сегодня внезапно даже для себя самого скрылся с моих глаз. Внизу раздался грохот и вопли на каком-то кавказском наречии. Судя по всему, дядя Ваха вторично деформировал распухшее жало.
Выбора у меня не было, и я кинулся подпирать люк. Страшное дело. Страшно стоять на подпрыгивающем люке, который снизу долбят восемь тысяч разъяренных быков, а все слова, которые доносились оттуда, я забыл только к окончанию школы.
Но дядя Ваха был отходчивым человеком, хотя в данный момент я бы это и не заподозрил. Поломившись в люк, он остыл где-то через час, и, пообещав нам веселую и затейливую Камасутру, пошел домой допивать недопитое. Мы, после часа стояния на прыгающем люке, тоже поковыляли по домам, странно подпрыгивая...
А дядя Ваха нам ничего потом не сделал. И не сказал. Я же говорю, мудрый был человек.
© serega-kobah
Информация
Навигация
Лучшие истории
Последние комменты
Реклама