Тонкая цепочка ее следов

Глава первая. Весна.

Начало мая. Цветущие деревья, за окном веют запахом уже настоящей весны. И этот запах пьянит, наполняет организм энергией и тянет на романтику и подвиги. На настоящую романтику и настоящие подвиги, которые ты готов совершать каждый день для и во имя неё.
Цветы, подарки, прогулки в парке, кафе, улыбки и желания, чувства, полет и легкость. Вы всегда и везде вместе. Она рядом. И рядом с ней ты действительно настоящий мужчина, герой, романтик. Ты один такой. Ты уверен, что лучше тебя нет никого в этом мире. И еще, ты уверен в этом, потому, что она тебе так сказала. И это вдохновляет, придает уверенности и гордости за себя и за нее. И ты отвечаешь ей взаимностью, хочешь любить так же, как любит она. Но как?
А ведь таких, как ты, единственных и неповторимых, много. И не то, чтобы много, но всегда найдется, тот, кто уведёт, вырвет с мясом, с корнем из твоих объятий, ту, которая обещала быть с тобой вечно. И она уйдёт в объятия к другому, чтобы жить вечно с другим.
Уйдет. Не сразу, конечно. Она повстречается с этим другим какое-то время в тайне, а потом исчезнет из твоей жизни. И будет думать, что это она так решила. Пусть думает. И вероятнее всего, что этот другой будет твой друг или хороший знакомый.
И в тот самый момент, когда они впервые встретятся, ты потеряешь их обоих, свою любовь и друга. Но это если так будет. В любом случае ты останешься в стороне.
Ты читал об этом, слышал. Может даже видел. Таких историй уже было тысячи. Скучно было бы описывать и твой случай, потому что в нем нет ничего нового, особенного, если бы не одно "но". И это "но" останется загадкой, интригой. А все остальное будет в лучших традициях своего жанра. Драма чистейшей воды. Итак...
Сейчас ты даже не можешь допустить мысль, что она уйдет. Потому что такого не может быть. Потому что вы любите и ваша любовь настолько взаимосвязана, что вы даже не представляете ваше дальнейшее существование друг без друга.
И пусть сейчас будет вам хорошо, потому что свежесть весны и раннего лета, потому что чувства находятся на самом пике ваших отношений. И вас ничто не разлучит и никто. Разве, что... смерть,... хотя, нет. Сейчас до вас ей нет никакого дела. Да и речь идет о тебе, а не о ней.

Глава вторая. Лето.

Ты помнишь, как дико она извинялась за пролитый вишневый компот на клавиатуру? Она стояла перед тобой в комичной позе по стойке смирно, положив правую руку на грудь и клятвенно обещала купить новую, навороченную клавиатуру. И ты смеялся и прощал ей все. Даже не сердился. И ее сладкий поцелуй, прикосновение нежных мягких губ, окончательно выветривали из головы все мысли.
Своим поцелуем, она делала тебя пустым. Пустым, как кувшин, для чистой воды, чтобы, вновь, наполнить тебя любовью по самое горлышко. И наполняла.
Но проходит время, появляются подозрительные звонки. Внезапные одиночные походы с ее стороны в разные места города, несмотря на все уговоры пойти вместе. Новые и почему-то все время разные подружки. Частые задержки на работе. И холодные мимолетные поцелуи.
Вскоре она постепенно начинает пропадать из твоей жизни. Ваши встречи становятся все реже и реже, хоть вы и живете в одной квартире. Ты все чаще ловишь запах вина из ее губ. Подозрения и догадки, как яблочные черви вгрызаются в твой мозг, но чувства отказываются принимать действительность. Они заглушают внутренний голос. Голос, который тихо шепчет, что у нее уже кто-то есть.
В этот поздний летний вечер ты сидишь в одиночестве и думаешь о ней. Ты знаешь, нет, уверен, что она думает также о тебе. Но ее нет рядом и ее телефон предательски выдает длинные гудки.
Ты пытался с ней поговорить, но она отвечала, что все в порядке, что у нее другая работа, требующая много времени и внимания. Она по-прежнему любит тебя, как и всегда любила. Просила подождать, пока все уляжется и встанет на свои места.
Ты ей верил, как наивный ребенок своим родителям. И ждал.
Возможно, тогда еще можно было все исправить, прояви ты чуть смелости, смекалки, мужества. Ты мог бы предпринять какие-то шаги. Что-то сделать и вовремя уберечь себя и ее от опрометчивых поступков. Но твои чувства взяли вверх над разумом. Твоя любовь к ней была выше, чем здравый смысл.
Где-то, там, в глубине души, ты знал, что она изменяет. Но чуть выше ты ей прощал, а еще выше отказывался верить в происходящее. Ты продолжал жить в том мире, где вы все еще любите друг друга.
И, черт возьми, где твоя ревность? Ведь уже, что что-то не так! Возможно, тогда еще можно было все исправить. Чуточку рвения, подозрительности, твердости и все, возможно, пошло бы иначе. Ты бы ни о чем не узнал, что уже было между ней и тем, которого ты не знаешь. Она бы вернулась. Все делают ошибки. Она бы поняла, осознала, что совершила и вернулась. Но, у тебя не такой характер, чтобы проявить все эти качества. Ты мягок, нежен, боишься ее обидеть нечаянным словом и хочешь видеть ее всегда веселой и счастливой. Ты делаешь все возможное для этого. Ты веришь ей, как верующие в Бога. И любишь, безумно любишь. Без сравнения.
Ты умеешь ждать и ждал. Ты мог часами сидеть в кресле в полной тишине и ждать ее. Просто так. Другой человек уже давно бы занял себя интернетом, домашними делами, еще каким ни будь занятием, но это не то, это что-то другое. Любовь стоит того чтобы ждать, а ты стоишь любви, хотя бы потому, что умеешь любить, чувствовать в любой момент. И не забываешь эти чувства, не заглушаешь внутри себя. Они сами собой горят где-то, там, в груди ярким пламенем.
Проходили часы, а ты сидел, только изредка вставая, чтобы попить воды и посмотреть в окно на прохожих, которые быстрыми шагами спешили домой, к уюту, к семьям, чтобы скорее обнять родных и близких. Кто-то шел в гости, кто-то еще куда-то. Матери держали за руки своих непослушных детей, которые так и норовили шлепнуть ногой в глубокую лужу. Из-за всевозможных углов появлялись все новые и новые люди.
Но ее не было среди них. Она была где-то там, в центре города, среди витрин и серых бетонных монолитах, в одном из окон, где горит свет на кухне и за столом, спиной к тому самому окну сидит мужской силуэт, почему-то в белом свитере, а перед ним с бокалом вина сидит она.
Ты отпрянул от окна и мотнул головой. На долю секунды ревность овладела тобой и улетела, как что-то быстрое и незаметное. Кресло, вновь, принимало тебя в свои объятия и ты засыпал.
Она много раз снилась тебе во сне. Там, она держит в своих ладонях твои пальцы, а они, непослушные, скользят по ее кистям, увлекая тебя за собой, но она отстраняется и, вновь, хватает их в свои ладони. Смотрит тебе в глаза и ты прижимаешь ее руки к груди. В глубине ее очаровательных глаз пытаешься увидеть свое отражение и ты видишь его, но там кто-то другой, тот, кто тебе кажется.
Она отходит и ты понимаешь, что если она уронит твои руки, то ты умрешь от душевной тоски. Она все еще рядом, но между вами уже расстояние и она пропадает как солнечный свет...
Любовь не разбирает мужчина ты или женщина, она как эпидемия поражает и тех и других без разбора. От нее нет иммунитета. Она, в лучшем случае, переходит, трансформируется в стадию привязанности. В худшем, она тебя убьет. И в изощренности в своих методов убийства с ней никто не сравнится.
Эту болезнь должен пережить каждый, чтобы она не повторялась в том виде, когда впервые вошла в твое сердце через глаза, слова, уши, прикосновения. Чтобы в следующий раз не идти у нее на поводу, а вести ее за этот поводок.
Но приступы первой любви самые сладкие и продолжительные. А лечение болезненно и мучительно. Эта любовь у тебя первая. И все это время, что ты болен ей, она не мутирует ни в какие стадии, что не нормально. Она достигла своего пика и остановилась на нем. Человек не может все время испытывать наслаждение, он должен еще и страдать. Но видимо в твоем случае, что-то было упущено. И это пора исправить. Надо чтобы было как у всех без исключения.
Когда-то ты читал в блогах, различных социальных сетях, что кто-то грозится, что жизнь закончена без неё, что этот кто-то перережет себе вены, повесится, прыгнет с крыши высотного здания и что это его последняя запись. И ты, как и многие другие пользователи сети пытался отговорить этих людей, не делать фатальных поступков, не принимать таких решений. Уверял, что все образумится, а сам не понимал. Не понимал, что неужели это того стоит. Да, ты любишь, но не до такой же степени, чтобы ради этого ты был близок к суициду, что ради любви, этого химического элемента, который выработал гипоталамус, можно покончить жизнь самоубийством.
Это потом ты бы написал, что если хочешь резать вены, то режь, хочешь прыгать, то прыгай, что так действительно будет легче... Но потом писать не хочется. Пережившие любовь, не оставляют комментариев.

Прохлада июльского вечера спасает от жары и зноя. И вечер плавно переходит в полночь. Она не звонит... Ты берёшь телефон, нажатием пару клавиш находишь ее имя. Смотришь на ее фото, на какое-то время задумываешься и нажимаешь зеленую клавишу. Монотонные гудки заканчиваются тишиной завершенного вызова. Она перезвонит. Обязательно перезвонит.
Пора бы уже привыкнуть, к тому, что она задерживается. Ты неоднократно предлагал заехать за ней, но она мягко намекала, что сама доедет на метро, потому что так быстрее. Иногда она просила приготовить ужин. Ужин остывал, а ее все не было. Поздно ночью стук открываемого замка, как раскат грома поднимал тебя с кресла.
Она оправдывалась. Целовала тебя нежными мягкими губами и вела тебя в комнату, на кровать и вы занимались любовью. Не сексом, а именно, тем чем занимаются люди, любящие друг друга.
Когда двое влюблены, то они любят не только чувствами, но и телом. Это потом, когда чувства, эмоции переходят в другую стадию, любовь трансформируется в секс, как в духовный, так и физический. Это тогда вы объясняетесь языком секса. А сейчас ты говоришь языком любви - нежным, осторожным, невинным и ласковым. Но она... уже начинает говорить на другом языке. В мыслях она уже ушла от тебя и зависла между тобой и им.
Ты этого не замечаешь, не чувствуешь, что она уже не с тобой в постели, а с кем-то другим, которого, возможно, ты и не знаешь.
Почему ты не обратил внимания на то, что она меняется? Ты нежен, осторожен, а она становится грубой, страстной, ненасытной. Но раньше же она была не такой. Или ты забыл? В ней уже говорит не язык любви, а иные чувства. А ты уже стал для нее объектом. Простым объектом. Она пользуется тобой для удовлетворения своих фантазий, которые вскоре станут реальностью. Тут ничего скрывать. Но ты слеп, любовь держит тебя во сне, в своем выдуманном мире, где все хорошо и прекрасно.
Она уже не только твоя, единственная. Это уже случилось с тем, другим и, пока им нет возможности встречаться чаще, она будет спать с тобой. Конечно, есть еще причины, по которым она не может тебя бросить. Но это ее причины. Здесь можно строить только догадки. Возможно, она еще для себя не решила, стоит ли тебя бросать. Возможно, в тебе есть еще, то что останавливает от решительного шага.
И, тот, другой, еще не давит. Поэтому, она старается вести себя, как и раньше. И это у нее неплохо получается. Поэтому ты ничего не замечаешь. Расставание - это лишь вопрос времени, подготовка почвы. Она уже давно решила, что уйдет. Что, тот другой чем-то лучше, чем ты. Чем лучше? Чем ты.

Глава третья. Осень.

Кажется, что все рушится. Она остывает, как воздух на улице. С каждым днем все холоднее и холоднее. Она пропадает. Выпадает из твоей жизни, как листья на деревьях в октябре. Из глубины души, несмотря на все преграды, приглушенные сомнения начинают наконец-то стучаться тебе в сердце. Ты видишь ее все реже. Ночи проводишь один в холодной постели. На звонки она почти не отвечает. Ее ночные смены, усталость. Чертова работа. И непонятный график, под который ты не можешь подстроиться. Ты уже сам не уверен, в своих чувствах. Но по-прежнему ты знаешь, что любишь ее. Безумно любишь. Но в тебе уже зародились маленькие ростки, способные разрушить любую стену: любит ли она тебя?
Сомнения появляются тогда, когда вы начинаете реже видеться. Когда редкости приносят догадки и подозрения, что что-то не так. Ты хочешь, что-то сделать, но не знаешь, что именно. А от этой неопределенности становится дурно. Дают знать о себе нервы. И ты нервничаешь. Алкоголь и сигареты приобретают сейчас большее значение, чем удовольствие. Они становятся лекарством, антибиотиком разлуки. И достаточно сильным.
В разлуке познаются чувства. Но, блин, как это больно...
Это еще не боль, а так прелюдия. Она выбрала самую болезненную тактику расставаний: расстаться с тобой постепенно, чтобы ты, со временем, привык к ее отсутствию. Но она не учла одного, что этим она только обостряет чувства, натягивает до предела, как струны в руках бездарного гитариста, которые могут лопнуть в любой момент. Единственный вариант - это поговорить, объяснится. Но это не для вас обоих. Ты еще не готов на последний шаг.
Когда она возвращается ты, вновь, погружаешься в самогипноз. Тебе кажется, что она никуда не уйдет, останется с тобой. Ты обнимаешь ее, целуешь и не хочешь отпускать. Она твоя. Твоя. И только твоя. На глаза наворачиваются слезы, но ты не хочешь, чтоб она их видела. Ты прижимаешь ее еще крепче. И прячешь голову за густые волосы. Два дня ее не было. Всего лишь два дня, а как будто вечность...
Ты не спрашиваешь, где она была. Ты рад тому, что она вернулась, стоит в коридоре, здесь, прямо перед тобой и не осмеливается посмотреть в глаза. Она растеряна. Не знает, что сказать и говорит какую-то чушь. Но ты ей веришь. Каждому слову, каждой букве падающей с ее губ. Она видит, она знает, что ты любишь ее, как сумасшедший. Но где-то, там, в глубине своей сущности, она понимает, что ты - это ошибка. Ошибка ее молодости. И может она тебя и не любила, а все это было иллюзией любви. И ты иллюзия, которая исчезнет из ее жизни уже скоро. Совсем скоро.

Осень в который раз стрелой тоски вонзилась тебе в грудь. Улицы расстелились желтыми ладонями кленовых листьев, которые приятно шуршат под ногами. Ты договорился встретиться с ней вечером в парке, у скамьи, на том самом месте, где было ваше первое свидание. Это место должно освежить чувства. Ностальгия должна всплыть из подсознания и напомнить ей о тебе. О том, что когда-то, всего лишь год назад, ровно год назад она призналась, что любит тебя. И ты впустил ее любовь в свое сердце и разум, принял ее всем своим существом. Без страха, без неуверенности, без сомнения... безумно.
Ты хотел поговорить, даже представил себе этот разговор, но при виде ее, мысли вновь начали путаться, а сомнения рассеиваться. Нет, не может у нее быть кого-то кроме тебя. Это невозможно.
Она подошла грациозно, не спеша. Ее пальто только подчеркивало плавность походки, которой обладают только такие женщины, как она. Казалось, что кленовые листья уступают ей дорогу, рассеиваясь легким ветерком перед ней.
Вы часто прогуливались, здесь, в парке. Здесь ты впервые поцеловал её, признался в любви. Здесь же сделал ей предложение жить вместе. И здесь же она скажет, что вы должны расстаться. Она скажет, а не ты. Именно здесь ты почувствуешь ту, настоящую боль, разящую всех, в которую не верил, которую не испытывал, но испытали многие. Она пока молчит. Слушает. Вы не спеша идёте по аллее вглубь парка. Ты собираешь листья в букет и даришь ей. В конце аллеи вы останавливаетесь и ты смотришь на неё. Она опускает взгляд. Робко неуверенно произносит эту фразу. Ты не сразу осознаешь ее смысл и она повторяет эти слова еще раз, уже более твердо.
Листья падают из рук. Она разворачивается и уходит. Ты смотришь ей в след, хочешь позвать её обратно, но голос застревает в горле. В один миг золотистая яркая осень превращается в ржавую немощную пору года. И наступает тишина. Все звуки замирают. Краски меркнут...
Ты все еще отказываешься принимать реальность? Смотри же, смотри, сейчас, она скроется за поворотом и ты никогда ее уже больше не увидишь такой, какой она была раньше. Никогда уже не обнимешь ее обнаженное тело и не поцелуешь нежные горячие губы. По этой аллее ее силуэт уходит из твоей жизни. И ты запомнишь этот миг раз и навсегда. И во сне ты будешь кричать ей в след, умолять ее вернутся. По этой аллее ты будешь бежать за ней изо всех сил, а она спокойным шагом, ни разу не обернувшись, уйдет от тебя. И ты будешь плакать. Будешь просыпаться весь в слезах, на мокрой подушке и плакать. Пройдёт пару недель и ты завоешь от одиночества. Ты подружишься с ее фантомом, который будет мерещиться везде, где вы были вместе. И будет невыносимо больно, но это ещё не конец, а только начало. Тебе придётся вылечиться временем или сойти с ума или перерезать себе вены, сделав последнюю запись в своем виртуальном дневнике...
Конечно, ты пытался с ней объясниться. Сначала по телефону, когда ты звонил ей днем и ночью. Когда хотел выяснить все, хотя уже выяснял тысячи раз. Она не знала, что тебя не волнуют ее слова, что тебе всего лишь надо было слышать ее голос, для того, чтобы хотя бы так быть рядом, слышать ее дыхание. Хотя бы так ощущать ее присутствие не где-то там, а рядом. Но рядом была только пустота. Пустота была везде, где был ты. В кровати, за столом, возле телевизора. Везде и всюду.
Вставая каждое утро, ты готовил ей кофе и приносил в пустую кровать. Затем провожал ее, пустоту, до двери и закрывал за ней двери. И она уходила, что бы остаться на улице, в парке, в кафе, ресторанах, в витринах магазинов, в городе. Везде.
Вскоре, она перестала отвечать на звонки и возможно сменила номер. И ты начал ее преследовать. Зачем? Ведь, ты понял, что ее не вернуть. Но воспаленное сознание требовало этого. Это тоже стадия разлуки. Самая опасная, как для тебя, так и для окружающих. Именно сейчас ты способен на неадекватные поступки. Вплоть до убийства. Тебе надо кого-то убить или его или ее. Оправдание? Причина? Все и так ясно.
Ты выяснил, с кем она встречается и где сейчас живет. Ты возненавидишь этого человека всеми клетками своего тела. Мысль об убийстве преследует ежесекундно, становится фобией. В своей голове ты уже убил его и не один раз и не одним способом. Но здравый рассудок твердит о другом и делает соответствующие выводы. Тебе нужна она.
Ты любишь ее, чтобы просто так отпустить. Ты, какое-то время еще ищешь с ней встречи, ходишь туда, куда ходит она, случайно встречаешься с ней в метро, тем самым нервируя ее. Ты режешь плечом толпу, пытаясь пробиться к закрывающимся дверям вагона. Но в итоге лишь встречаешься с ней взглядом и вагон метро исчезает в темноте туннеля. Прыгай на рельсы, беги за ней. Ты же этого хочешь. Давай! Быстрей! Но руки в карманы, взгляд вниз и неспешным шагом на выход.
Опять ей звонишь и опять преследуешь, а потом она исчезает. Ты волнуешься еще больше, пытаешься что-то выяснить, но все безрезультатно. В этот раз она окончательно исчезает из твоей жизни.
Вы случайно встретитесь через три года. Она, будет переходить дорогу, заметно располневшая от постоянных стрессов, сутулившаяся и беременная. Ты за рулём своей машины. Тонированные стекла хорошо скроют тебя из вида. Она не увидит тебя, даже не посмотрит в твою сторону, но ты увидишь ее лицо, полное грусти и следов недавних побоев. С ее лица исчезнет та прекрасная улыбка и очарование. Прежняя красота и грация растворятся в жизненной суете, проблемах, быту. А за ней, грубо толкая ее в спину и явно после перепоя, будет плестись, еле передвигая ноги тот, ради которого она тебя бросила. Ты до боли в кистях и пальцах, со всей силы вцепишься в руль и с трудом пересилишь дикое желание резко отпустить тормоз и выжать педаль газа. Но жизнь уже научила жить с этой болью. Шрам на запястье левой руки дал о себе знать судорогой и резким неприятным покалыванием. Нервные звуки сигналов автомобилей, ругань других водителей постепенно приведут тебя в чувство.
Она обернется и ваши взгляды на миг встретятся через не полностью поднятое боковое стекло. Она узнает тебя и в ее взгляде будет искреннее сожаление, мольба и те два слова, те самые два слова. Очередной толчок в плечи, заставит разорвать это мгновение. И ты поедешь дальше.

Глава четвертая. Зима.

Ночь. Ты сидишь в кресле с бокалом вина и смотришь в окно. За ним падает первый озимый снег. Тысячи снежинок танцуют в свете фонаря и ровным слоем ложатся на уже покрытый своими сородичами, асфальт. Одинокая цепочка следов от женских сапожек плавно уходит за угол дома. Постепенно, в произвольном порядке, гаснет свет в окнах домов напротив. Люди уже не покидают своих квартир, не выходят из подъездов и улицы полностью предоставлены зиме. Вот она, наконец-то, хоть и с большим опозданием, но все-таки, ворвалась снежной лавиной в этот город, ночью, где незамедлительно начала наводить свои порядки, скрывая присутствие людей на улицах, дворах и дорогах, засыпая их большими снежными сахарными хлопьями. Исчезла и последняя цепочка женских следов, а машины, заваленные снегом, постепенно превратились в большие снежные сугробы. И тишина...
Тебе так хочется стать частью всей этой идиллии. Быть одной из этих миллиардов снежинок, раствориться в этой зиме, стать ее маленькой, но незаменимой частью и исчезнуть. Исчезнуть, как личность, растворить свое "я" в этой изморози. Стать всем и ничем. Просто быть...
Звонок в дверь. Ты ставишь бокал на край стола и поворачиваешь голову. Уже с месяц, как ты содрал его со стены, потому что, как следствие, стали появляться разного пола утешители, со своими лекарствами от одиночества. Они не понимают, что тебе сейчас жизненно необходимо быть одному, попытаться разобраться в себе, привести разрушенный внутренний мир в порядок, без посторонней помощи. Ни кто и никогда не принимает одиночества. Все различными путями избегают его, даже тогда когда остаются одни, они всегда пытаются себя чем-то развлечь, занять. Им скучно быть самими с собой. Тогда, как тебе может быть интересно с ними? И со своей скукой они приходят к тебе...
Звонок раздался еще раз.
За дверью была она. Справа от нее, на полу, стоял дорожный чемодан. В нарастающей немой тишине, ты долго пытался всмотреться ей в лицо, спрятанное под капюшоном балахона и вскоре отошел в сторону. Она плавно и с ледяным спокойствием проскользнула внутрь квартиры, зашла в комнату и по привычке села на кровать. Из рукава балахона появился окровавленный нож- кортик с тонким лезвием. Монотонными неспешными движениями она вытерла его о край простыни, оставляя на ней алые разводы и замерла, обнажив свое лицо, с пристальным взглядом, из-под капюшона. Лапки тысячи мурашек пробежали по позвоночнику и застряли в горле.
Ты узнал ее, она совсем не изменилась. Это была та, девушка с картины в галерее. Это была...
Она была той девушкой, которая постоянно продавала цветы возле парка. Когда ты окрыленный и продырявленный стрелами Амура покупал своей возлюбленной самые красивые букеты. Еще тогда она показалась тебе знакомой. Еще тогда ты задумался, о том, где ты раньше мог ее видеть. Может быть в далеком детстве? Может это она пела тебе колыбельные, а ты смотрел на нее ангельскими невинными глазками и улыбался, а затем засыпал под ее нежный голос? Это была она?
Или в юношестве, она была той девушкой, которая сидела напротив тебя в вагоне метро и ты тогда впервые почувствовал что-то до сих пор незнакомое и это незнакомое не покидает тебя все последующие годы?
Это она сидела на соседней скамейке в парке? За соседним столиком? Везде, где бы ты ни был, она была всегда рядом. Незаметна в своем присутствии, дыхании, тепле, мыслях и чувствах, но всегда так остро ощутима, она была в тебе, твоей частью, тобой.
Она ждала столько лет своего часа. Всю твою жизнь она ждала и была рядом. Чтобы, в конце концов, придти и посмотреть пристальным унижающим испепеляющим взглядом тебе в глаза. Зачем? Лишь за тем, чтобы забрать свои вещи и уйти... навсегда... покинуть. Любовь уходит именно так и никак иначе.
На кровати лежал в нежных женских объятиях твой силуэт. Сердце начало наращивать темп и вскоре бешено стало колотиться в груди. А потом стало трудно дышать. Ноги подкосились. Держась за шкаф, ты кое-как доплелся до кресла и упал в него. Схватив дрожащей рукой бокал, ты сделал два жадных глотка. На глаза навернулись слезы и, стекая по щетинистым, небритым щекам, стали растворяться в вине.
Где-то, там, внутри, возникло желание быть настоящим мужчиной, который никогда не плачет. Не воет от тоски и переносит все невзгоды, стиснув зубы и кулаки. Цинично и холодно. Он, только, молча, курит у окна с пластилиновым лицом. Не выражая никаких эмоций. Уходит внутрь себя, где засыпает боль одиночества тоннами песка оправданий себя любимого, а сверху заливает толстый слой цемента надежд и планов на будущее. Быть похожим на образ того самого мужчины... Но ты не умел быть похожим. Даже на самого себя. Ты сейчас такой, какой есть, а это труднее, чем оставаться самим собой.
Сквозь слезы, ты видишь расплывчатый силуэт себя и ее. Вы страстно целуетесь. Ты нежно гладишь ее волосы. Она запрокидывает голову и твой поцелуй несмело с максимальной нежностью касается ее шеи. Ниже. Еще ниже. Затвердевшие соски на ее груди по очереди пропадают в твоих устах. Глубокое дыхание и волна возбуждения максимальными балами накатывает на тело. Она доминирует, садится на тебя сверху и ее движения постепенно набирают темп. Конвульсии страсти и наслаждения раз за разом накатом проходят сквозь нее, унося куда-то далеко от тебя. Ваши глаза закрылись. Ты чувствуешь, как содрогается ее тело...
Она, обессилев, падает на твое плечо. Помедлив, целуя, опускается ниже и ниже и пропадает под одеялом. Ты чувствуешь ее теплые губы, ритмичные движения, игривый кончик языка...

Что-то не так? Нет уж, смотри. Это любовь пришла за своими вещами, которые дарила тебе все, то время, когда вы были вместе. Она заберет все, что тебя с ней связывало и уйдет, оставив тебя опустошенным, уже наедине и теперь, только теперь с самим собой.
Фантом встал с кровати и вышел. Все исчезло. Любовь аккуратно сложила простынь, достала одеяло из пододеяльника, сняла наволочки с подушек. Положила чемодан на кровать и спрятала в него постельное белье. Вошла она, с широкой милой улыбкой, укутанная в свое любимое полотенце и с чашкой кофе в руках. Эту чашку ты когда-то подарил ей, а в этом полотенце она всегда выходила из ванной. Ты все это помнишь. Любовь дернула полотенце и девушка осталась обнаженной. Твой фантом подошел к ней со спины и поцеловал хрупкое плечико. Любовь взяла чашку из ее рук и положила в чемодан рядом с полотенцем.
Они исчезли, потом вновь появились. Ты читал ей стихи, которые сочинил в ее честь, она вдохновенно слушала, а потом набросилась на тебя голодной тигрицей. Тетрадные листочки взлетели вверх и замерли в воздухе. Любовь собрала их и также аккуратно сложила рядом с остальными вещами.
Ты приходишь домой, когда темно и тусклые уличные фонари заглядывают внутрь комнаты. Она стоит у окна к тебе спиной и с кем-то оживленно разговаривает по телефону. Она не слышит тебя, а ты не вслушиваешься в разговор, включаешь свет и тем самым пугаешь ее. Огромный букет роз в твоих руках дарит тебе прощение и сладкий поцелуй. Она пытается взять букет, но любовь опережает, с лица фантома пропадает улыбка и все вновь исчезает.
Ты даришь ей золотую цепочку с блестящим кулончиком в форме сердечка. Одеваешь ее ей на шею, подводишь к зеркалу и она вновь улыбается. Но тут же улыбка превращается в досаду, когда любовь расстегивает застежку украшения и как знающий опытный ювелир оценивает его взглядом.
Любовь равнодушно и медленно холодными движениями все так же слаживала предметы, приносимые фантомами. Ты переживал все яркие события, связанные с ней. Каждый предмет, любая мелочь, аккуратно сложенная в чемодан, вызывала фонтан чувств и ударом в солнечное сплетение отдавалось в сердце. С каждой минутой тебе становилось все тяжелее, хуже и невыносимее. Ты сжимался, становился жалким и беспомощным. Пересохшие губы не спасало даже вино в бокале. Руки тряслись и были свинцовыми. Ты не мог даже пошевелиться, из-за груза воспоминаний, которые, как асфальтовый каток, вдавили тебя в кресло.
Фантомы перестали появляться. Любовь еще раз обернулась по сторонам и защелкнула чемодан. Слабое чувство облегчения, волной, прокатилось по телу, но только чтобы с еще более мощной силой боли уничто жить тебя. Любовь села за компьютер и вышла в интернет. На твоей странице дневника она что-то начала писать, но сквозь мокрую пелену слез, ты не мог разглядеть слов. Ты пытаешься подняться, но твои попытки тщетны. Злость и ненависть постепенно овладевают тобой. Ты начинаешь злиться на себя, рычать, кричать и ненавидеть ее, за все. За то, что ты есть и есть она. За то, что она так поступила и за то, что ты ничего не смог сделать, исправить, вернуть. За то, что она оставила тебя с той, которая сейчас сидит рядом и удаляет твои... фотографии и видео с ней... Нет... только не это. Оставь...
Стекло бокала лопается в руке на крупные осколки. Красное вино стекает с ладони, с кисти, течет по подлокотнику, который впитывает его, как губка. Как оно похоже на кровь, такое же яркое и насыщенное. В руке оказывается тот самый нож, с тонким окровавленным лезвием... Ты облокачиваешься о спинку кресла, запрокидываешь голову. Потолок расплывается и куда-то исчезает... вверх... только вверх.

P.S. Пост скриптум.

"14.12. Пациент находится в критическом состоянии, вследствие большой потери крови". Врач положил ручку на стол и посмотрел через большое окно в реанимационное отделение. В тебя уже вкачали нужное количество литров жизни, но ты по-прежнему не пришел в сознание. Возможно и не придешь. Пролежишь несколько месяцев в коме. Потом тебя отключат. Имеют полное законное право, даже если и незаконное, все равно никто не узнает. Так что просыпайся, выздоравливай, самое трудное ты уже пережил. Все люди, возвращающиеся оттуда уже не такие, как прежде. А тебе ещё необходимо кое-что увидеть, чтобы полностью исцелиться. Так что возвращайся.

Глава пятая. Театр.

Яркий свет прожекторов бьет в глаза. Ты осматриваешься по сторонам, пытаясь понять, где находишься. Впереди тебя за стеной света все утопает в темноте. Хотя нет. Там, чуть ниже еле заметен первый ряд красных пустых кресел. Ты обернулся. За спиной декорации сцены. Комната. Знакомые обои с вьющимися к потолку растениями, украшенными мелкими разноцветными китайскими цветочками, которые вы вместе клеили. Компьютер, стол... мебель. Это была твоя спальня. На кровати лежит она, обнаженная, слегка прикрыта одеялом. Тонкий солнечный луч прожектора падает сквозь окно на ее ноги и, гладя нежную кожу, постепенно медленно скользит вверх по бедрам, казалось, задерживается там и исчезает, чтобы тут же появится в районе груди и игриво крадясь, застыть на ее лице. За окном доносятся звуки лета. Ей приятно. Она все еще во власти сна. Как кошка нежится на шелковой простыни, иногда улыбаясь милой и теплой улыбкой. Блаженный сон не желает отпускать ее в реальность в это солнечное утро.
Ты подходишь к ней и присаживаешься рядом на корточки. Как же она красива. Эти черты лица, глаза, улыбка. Подносишь пальцы к стрелкам ее губ... Нет, не трогай. Она уже не твоя. Теперь ты только зритель. Твоя роль наблюдать со стороны. Спустись со сцены в потемки зрительского зала, садись в кресло и располагайся поудобней. Помедлив, ты все же встаешь и уходишь, спускаясь по ступенькам в мрачный пустой зал. Прожектор густым пучком света освещает твое место.
Звонок телефона наполняет тишину. Она лениво нехотя поворачивается на бок и одеяло уже полностью обнажает ее идеальное тело, тело богини. Пошарив рукой у кровати, она находит телефон и подносит его к уху.
- Привет, - ее завораживающий голос сковывает тебя, сжимает в своих нотках, звуком красивой мелодии. - Да, мой уже ушел. Конечно. Приезжай.
Голос в трубке говорит что-то еще и ее рука, опускается ниже. Лицо приобретает блаженное спокойствие и она закрывает глаза. Затем, начинает гладить себя и вздрагивать в такт быстрых движений своих пальцев.
- Все, да, жду, поки поки, целую, ага.
Ее тело пронзает дрожь. Она облегченно глубоко вздыхает. На секунду в зале гаснет свет.
Она заходит в комнату и следом заходит тот, с бутылкой вина и двумя бокалами. Ставит их на стол, возле компьютера, наполняет их содержимым бутылки. Она смотрит на него, ведет себя, как актриса, во время съемки классического гламурного порно. Ее взгляд, поведение все говорит о том, что она хочет отнюдь не ласки и нежности. Она хочет, желает всем своим существом почувствовать грубую мужскую силу, которую он и демонстрирует ей, как настоящий самец.
А ты как думал? Цветы, романтика, любовь и все такое? Нет, теперь это уже мусор. Ни кому не нужный и бесполезный. Теперь то, как оно есть на самом деле. Так что сиди и смотри.
Он начинает мять ее, словно подушку перед сном, сжимать в своих больших шершавых ладонях. Ее это возбуждает, заводит. Затем, он срывает с нее халат и, как вещь, кидает на кровать. Они занимаются сексом, вернее, он, насилует, а она стонет и кричит от наслаждения, царапает ему спину, извивается, как змея в щипцах змеелова. И никаких прелюдий.
Зачем ты отвернулся? На это невозможно смотреть? Нет, уж, смотри до конца. Ты видишь, чего ей не хватало, что ей нужно было. Романтика? Да плевать она хотела на твою романтику. Ты ей не дал то, что ей дало это животное.
Он облокачивает ее о стол и она случайно неуклюжим движением опрокидывает бокал с вином на клавиатуру... тот компот, помнишь? В твоей памяти, вновь всплывают воспоминания, как она с милой улыбкой, извиняется перед тобой, за пролитый компот... Безуспешные попытки поставить бокал. Его резкие движения дезориентируют ее в пространстве. Ты узнал этот бокал? Это он лопнул в твоей руке, осколком которого ты перерезал себе вены...
Свет опять гаснет. Лишь над тобой в полной темноте горит прожектор. Сейчас ты не знаешь, что чувствовать. Любовь? Ненависть? Нет, это не цель. Тебе надо избавиться от нее отпустить, выскоблить ее образ из твоего сердца и мозга, сделать лоботомию любви. Поэтому оставь чувства, просто смотри, как безучастный прохожий, как корреспондент, который только наблюдает за действием, но не принимает в нем участие. Ибо ничего уже не изменишь. Сейчас эмоции только будут мешать. Они излишни. Только смотрим.
Секунд через десять повеяло запахом той самой осенней листвы в парке. По лицу, пробежался ветерок и исчез где-то в волосах, за спиной. Послышался шорох, на сцене зажегся тусклый свет.
Там, в тени деревьев, стоит человек очень похожий на тебя. Она перед ним. Немая сцена, тянется пауза. Через секунду она медленно поворачивается и уходит. Листья клена падают также медленно из рук на тротуарную плитку. Силуэт смотрит ей в след и исчезает в темноте кулис, а она остается. Идет по парку между деревьев и из ее глаз текут слезы. Появляется тот, новый. Она падает в его объятья и рыдает. Он гладит ее по голове и шее. И только сейчас, казалось, в этом животном проснулось что-то человеческое. Только на мгновение в его глазах некая дикость и безразличие к чужим чувствам сменилась жалостью. И это мгновение улетучилось, исчезло искоркой от костра, сменившись хищностью и самодовольством.
Двумя руками он отрывает ее от себя и целует в соленые заплаканные губы. Она отвечает ему. Занавес.
Опускается белый экран, в который бьет луч проектора. И, как в кино, проносится их время. Постельные сцены, алкоголь и шумные компании. Она счастлива, ее любят и она любима. Она за ним, как за каменной стеной. Он груб и смел. Он защищает ее от приставаний своих друзей, заступается за ее честь и достоинство. Даже лезет в драки. Он настоящий герой. Она делает все для него. Как мартышка прыгает перед хозяином, пытаясь угодить во всем и ему это нравится. Нравится и ей. Она счастлива, как никогда раньше. Она нашла крепкое мужское плечо, на которое можно опереться. Она нашла того мужчину, за которым, как за стеной, на которого можно положиться в прямом и переносном смысле этого слова, т.е. всем телом. Такова природа женщины. Всего боятся. Даже саму себя. Поэтому они ищут опору в жизни, тех, кто сможет защитить их от всего мира. Тех, кто будет скрашивать их одиночество всю жизнь. И она уже с таким человеком.
Нет... Так не должно быть. Это несправедливо. Но именно так измеряется справедливость. По отношению к кому-то. В данном случае к тебе. Так что прими это и не отворачивайся. Найди в себе силы досмотреть фильм. Так надо.
Скорость пленки все увеличивается. И ты уже привыкаешь ко всем действиям, проносящимся перед глазами. На более важных сюжетах видео замедляется. Ты слушаешь их диалоги, которые все чаще переходят в споры, затем ругательство и обиды. Им становится скучно вместе, но они привыкли друг к другу. А вскоре скучно становится и тебе. Местами ты даже засыпаешь, просыпаясь лишь от крика скандалов и обвинений в адрес друг друга, но и это вскоре перестает тебя тревожить. Тебе уже почти безразлично, что с ней будет.
Проснись, не тревожь медперсонал. Электрошок вызывает не очень приятные ощущения. Так что открывай глаза, давай досмотрим, хоть и...
Семимильными шагами наступает обыденность и бытовуха. Свадьба, кое - как, скрашивает отношения, возлагая на обоих обязательства семейной жизни и тем самым снимая ответственность за самого себя, перед самим собой. Теперь о них заботится закон и ни о чем можно не думать самостоятельно. Теперь есть только мы, муж и жена.
Проходит еще полгода. Они уже надоели друг другу окончательно, но расстаться не могут. Вдвоем жить, как-то легче. Новизна и свежесть в отношениях уже прошла. Осталась только сдержанность и терпимость, которые готовы лопнуть, как мыльный пузырь в любой момент. Они уже не занимаются сексом, как раньше. Это уже обычный вялый акт разрядки организма. Ссоры и скандалы становятся диалогом и все чаще они заканчиваются примирительным сексом.
Пленка обрывается. Конец? Еще нет. Смотри, вновь поднимается занавес. Чужая квартира, незнакомые предметы. Только она легко узнается на фоне всех этих вещей. У нее хорошее настроение. Напевая какую-то мелодию, она занимается домашними делами. Но тебе это уже параллельно. Ты уже не воспринимаешь ее, как невосполнимую потерю. Она для тебя сейчас просто актриса, пытающаяся играть роль прилежной жены и все. Еще немного и ты был бы готов пожелать ей счастья в семейной жизни, много детей и всего такого. Затем встать и уйти. Но, что-то внутри удерживает, подавляет волю и желания.
Он начинает пить. Приходит домой пьяный. Ломает своим, теряющим равновесие, телом мебель в прихожей. Приносит грязь на одежде и ботинках и падает в них на белоснежные простыни, бережно выстиранные ее руками. И это повторяется систематически, по нарастающей.
Она уже ему надоела. И он это ей говорит, размахивая непослушными руками. В ответ она сажает его на мужской орган, за что и получает удар в лицо...
Куда ты вскочил? Сиди! Это ты не смел, не то, что ударить, но даже повысить на нее голос. Но он - это не ты. И она уже не твоя, а его. Так что не срывай спектакль.
Он подбегает к ней и помогает подняться. Просит прощения, неуклюже растирая кровь из уголка ее губ по щеке. Бежит в ванную за полотенцем. Она плачет. Он целует ее и прижимает к себе. Тонкие руки бьют в широкие плечи и сквозь рыдания до тебя доносится голос:
- Ненавижу.
Очередной поцелуй заглушает ее всхлипы. Он берет ее на руки и, шатаясь, несет на кровать, где против ее воли, раздевает обмякшее безвольное тело и пользуется им. Она какое-то время пытается хоть как-то сопротивляться, но безуспешно. Он пьян и сильнее ее.
Выскользнув, из-под волосатой тяжелой руки, она идет к холодильнику. Достает из морозилки курицу и прилаживает к лицу. Из спальни доносится храп. Ей хочется плакать, но из опухающего рта раздаются только всхлипы. Затем, берет телефон и нервно большим пальцем набирает цифры.
Звуки индийской мантры "Аум" наполнили зал многоголосым пением монахов. Мантра повторялась снова и снова, отражаясь эхом от стен. Казалось, зал превратился в храм, наполнился посетителями. Стоп! Ответь на вызов.
Мантра обрывается на полуслове, нажатием зеленой клавиши. Ты подносишь телефон к уху и молчишь.
- Прости меня, - сказала она, со сцены, два слова, те самые два слова.
И тишина. Теперь выбор за тобой. Ты можешь заговорить с ней. В твоей власти теперь изменить и ее и твою судьбу. Вернуть все на место. Быть как раньше. Все делают ошибки, которые пытаются исправить. Проходит время и все понимают, что потеряли, не сберегли, уничто жили. И хотят вернуть все на круги своя. Так что решай. Здесь и сейчас. Тишина уже затянулась. Заговори с ней. Прости ее. Она того стоит. Ты ведь до сих пор любишь ее. Любишь...
Ты неподвижен. Стеклянный взгляд не выражает никаких чувств. Понятно, что дальше будет только хуже. Но она так долго встречалась с тобой и им. И ей это нравилось, потому что вы разные, как в жизни, так и в постели. Вы антиподы друг другу. Ты понял это. Это ты никогда бы не поднял руку на женщину, не обидел бы грубым словом, не причинил бы зла и боли. Вы действительно с ним разные в ее глазах. Но она видела, то, что хотела видеть, то, что показывал ей ее разум. Но это ты, а не она, являешься второй, его половинкой, только противоположной. Как две стороны одной монеты, два конца одной палки. А, значит, он это и есть ты. И с осознанием этого постепенно приходит полное безразличие к ее персоне.
В твоем взгляде уже нет растерянности. Нет выбора. Теперь ты расслаблен и на лице появилась ухмылка циника, эгоиста и пох... Ты уже сделал выбор. Телефон пискнул, как мышь перед смертью и отправился в карман. Теперь остался только скучный театр с плохими актерами.
Она еще долго смотрит в одну точку. Курица в ее руке начала таять и мелкие кусочки льда, перемешанные с остатками куриной крови, стекают по ее руке на стол, образуя грязную лужицу.
Наверное, сейчас ей хочется разбить телефон, бросить его в истерике об стену. Теперь она осталась одна с мужем- пьяницей и она смутно представляет себе дальнейшую жизнь. Теперь она боится. Ей страшно, как никогда раньше. Страшно за себя и свое будущее. И за то, что она не знает, что делать.
Бросив курицу в умывальник, она идет в ванную и закрывается в ней. Теперь ее уже не видно. Шум воды заглушает ее всхлипы и плач.
На сцене поочередно гаснут прожекторы, медленно опускается массивный красный занавес, скрывая декорации. В театре зажигается свет. Актеры на сцену не выходят, но ты их и не ждешь. Закуриваешь сигарету и выдыхаешь густой бледный дым. Слева над дверью зажигается зеленая надпись "Выход". Ты не спеша подходишь к ней. Еще раз оборачиваешься в сторону сцены и выходишь, громко хлопнув тяжелой дверью.

- Тебя, когда-нибудь, оставляли одного?
- Совсем одного? Много раз.
- Нет, не на время. А навсегда.
- Это как?
- Когда упираешься взглядом в захлопнувшуюся за ней дверь. Когда, кажется, что ты можешь со злости разбить бетонные стены квартиры, но лишь упираешься в одну из них головой и твои пальцы оставляют следы содранных обоев. Но опомнившись, бежишь к окну и наблюдаешь сквозь прозрачность стекла, как снег заметает цепочку ее следов от твоего подъезда. И ты знаешь, что больше ее никогда не увидишь. Навсегда. От тебя когда-нибудь уходили навсегда? В твое сердце впивались черствые пальцы тоски и безысходности?
- Забей, это все бабское. Ушла. И скатертью дорога. Баб что ли мало? Погоди, тебя бросили?
- Да. Знаю, что бабское, но когда моя ушла, мне так и хотелось сделать, но не сделал. Хотя, тонкая линия отпечатков ее сапожек на первом снегу... Знаешь, было красиво. Может ты никогда не любил?
- Ой, только вот не надо. Проходили уже...
Из переписки в чате.

Сергей Генин (Ямковой). 2012г.