У деда моего шестеро детей. Четверо по городм разъехались, двое в деревне осталисль.
Когда еще здоровье деду позволяло, дед время от времени в гости к чадам своим заезжал.
Однажды поступает ему сигнал от старшей снохи, которых у него было пять штук.
В те года сигнал мог быть подан только обычным письмом.
Получил дед письмо, почитал и говорит бабке:
- Семениха, собирайся! К Вовке поедем.
Одевает дед все самое лучшее, а именно железнодорожную форму - и на вокзал.
Приезжает, как положено обошел сыновьев и к старшему.
Собрался целый совет у дяди Вовы на кухне.
Виновник сидит за столом, дед рядом. Мой отец, мать, еще один брат, жена дяди Вовы стоят на кухне.
Тетя Оля толкнула речь:
- Федор Федрыч! Житья никакого уже совсем нет! Пьет, одна рыбалка на уме, в доме не помогает совсем, посуду не моет!
Когда еще здоровье деду позволяло, дед время от времени в гости к чадам своим заезжал.
Однажды поступает ему сигнал от старшей снохи, которых у него было пять штук.
В те года сигнал мог быть подан только обычным письмом.
Получил дед письмо, почитал и говорит бабке:
- Семениха, собирайся! К Вовке поедем.
Одевает дед все самое лучшее, а именно железнодорожную форму - и на вокзал.
Приезжает, как положено обошел сыновьев и к старшему.
Собрался целый совет у дяди Вовы на кухне.
Виновник сидит за столом, дед рядом. Мой отец, мать, еще один брат, жена дяди Вовы стоят на кухне.
Тетя Оля толкнула речь:
- Федор Федрыч! Житья никакого уже совсем нет! Пьет, одна рыбалка на уме, в доме не помогает совсем, посуду не моет!