А дело было так... Собрался году эдак в 85-м хозяин выкопать у себя выгребную яму. Как водится, созвал соседей - сочтемся! - раздал лопаты, указал место (под яблонькой, что у забора) и уехал куда-то (мол, к вечеру приеду работу принимать, да расплачиваться). Мужики, надо сказать, злоупотреблять перед работой не стали, а принялись за дело дружно. И буквально к обеду яма была готова - точно по мерке. Копать было легко - сплошной песок, без следов глины.
Ура! Можно и по первой! Приняли по первой - первая неприятность: песок внутри ямы чуть подсох на летнем солнышке, и большой пласт сошел внутрь пренеприятным оползнем. Делать нечего - ругнувшись, полезли выгребать. Когда практически закончили - такой же оползень сошел с другого края... Теперь уже начали материться в голос, и, видно от колебаний воздуха, сошел еще один оползень - прямо над первым...
К пяти часам вечера, вконец охреневшие мужики расположились под яблоней на краю ямы, выросшей в диаметре в два раза, и в полтора раза уменьшившуюся в глубину. Копать сил больше не было. Оползней (только больших) к тому моменту было уже восемь. Кто-то грустно пошутил что-то насчет девятого вала... Правильно - лучше бы он этого не делал!!!
Что-то заскрипело, земля под ногами и жопами заходила ходуном, и мужики, минуту назад думавшие, что сильнее охренеть уже просто невозможно, как на санках с горки, поехали в собственную яму на островке земли, увенчанном яблоней... Зеленый островок замер посреди песчаных откосов, сохранив вертикальное положение пальмы. Ой! То есть - яблони. Тягостное молчание воцарилось на нем... Потом самый старший изрек: "я пойду к Петро". Остальные кивнули.
Петро был местным экскаваторщиком, и предлагал хозяину свои услуги по копанию ямы, но в цене они не сошлись... Петро ржал долго, очень долго, но, в конце концов, получив с мужиков вдвое больше, чем им самим было обещано, пообещал все исправить и даже никому не рассказывать.
"Белоруська" подъехала к яме через разобранный забор, и, встав у единственного не обвалившегося края, изготовилась поработать подъемным краном (дабы для начала вытащить злополучную яблоню)... Ковш был вытянут на манер стрелы и опущен в яму, на него накинули трос, пропущенный под корнями. "Вира!!!" Может быть, этот край и не обвалился бы, не переоцени Петро возможности своей "Белоруськи". Она мужественно потянула вверх, и даже оторвала яблоню от дна ямы, но тут...
Этот оползень не был самым большим, но... "Белоруська" опрокинулась вперед, встав на дыбы, и заглохла! Провалиться в яму ей не дал ковш, намертво прикрученный к яблоне тросом... Петро достали из кабины. Он был плох, а вот мужикам, почему-то, полегчало...
Через полчаса приехал хозяин. Сначала все подумали, что он к происшедшему отнесся с юмором, но на пятой минуте непрекращающегося смеха все-таки побежали за неотложкой... Обошлось. "Белоруську" Петро вытащили армейским автокраном (гражданские к злополучной яме приближаться отказывались с формулировкой: "Гиблое место! Дураков нет!"). А вот яблоню хозяин так и закопал. Только крона над землей осталась. И ведь что характерно - урожаи на ней и по сей день отменные!
И в поселке стали поговаривать, что не гиблое это место, а святое. Просто не должно было на нем быть выгребной ямы.
Что-то заскрипело, земля под ногами и жопами заходила ходуном, и мужики, минуту назад думавшие, что сильнее охренеть уже просто невозможно, как на санках с горки, поехали в собственную яму на островке земли, увенчанном яблоней... Зеленый островок замер посреди песчаных откосов, сохранив вертикальное положение пальмы. Ой! То есть - яблони. Тягостное молчание воцарилось на нем... Потом самый старший изрек: "я пойду к Петро". Остальные кивнули.
Петро был местным экскаваторщиком, и предлагал хозяину свои услуги по копанию ямы, но в цене они не сошлись... Петро ржал долго, очень долго, но, в конце концов, получив с мужиков вдвое больше, чем им самим было обещано, пообещал все исправить и даже никому не рассказывать.
"Белоруська" подъехала к яме через разобранный забор, и, встав у единственного не обвалившегося края, изготовилась поработать подъемным краном (дабы для начала вытащить злополучную яблоню)... Ковш был вытянут на манер стрелы и опущен в яму, на него накинули трос, пропущенный под корнями. "Вира!!!" Может быть, этот край и не обвалился бы, не переоцени Петро возможности своей "Белоруськи". Она мужественно потянула вверх, и даже оторвала яблоню от дна ямы, но тут...
Этот оползень не был самым большим, но... "Белоруська" опрокинулась вперед, встав на дыбы, и заглохла! Провалиться в яму ей не дал ковш, намертво прикрученный к яблоне тросом... Петро достали из кабины. Он был плох, а вот мужикам, почему-то, полегчало...
Через полчаса приехал хозяин. Сначала все подумали, что он к происшедшему отнесся с юмором, но на пятой минуте непрекращающегося смеха все-таки побежали за неотложкой... Обошлось. "Белоруську" Петро вытащили армейским автокраном (гражданские к злополучной яме приближаться отказывались с формулировкой: "Гиблое место! Дураков нет!"). А вот яблоню хозяин так и закопал. Только крона над землей осталась. И ведь что характерно - урожаи на ней и по сей день отменные!
И в поселке стали поговаривать, что не гиблое это место, а святое. Просто не должно было на нем быть выгребной ямы.
Информация
Навигация
Лучшие истории
Последние комменты
Реклама