B 1994 году руководство театра Станиславского и Немировича-Данченко решило провести т.н. "валютный фестиваль", одной из фишек которого была акапелльная программа для оперного хора. Первое отделение состояло из шедевров русской духовной музыки, второе - из академических обработок русских народных песен. Параллельно с конферансье объявление номеров дублировалось двумя переводчиками-синхронистами на английский и французский языки - полный зал иностранцев, а вы как думали!

Картина маслом...
- Русская народная песня, - торжественно объявляет конферансье, - в обработке Синенкова "Ох вы сени, мои сени"!
- Рашн фолк сонг, - бодренько так дублирует в микрофон первый синхронист, - элаборэйшн бай Синенкуофф... - далее возникает небольшая пауза, очевидно для осмысления перевода, после чего слегка дрогнувшим голосом, - "О холл, май холл..."

Хор на сцене мелко-мелко затрясло - все пытались сдержать истерический смех. Дирижёр выпучил глаза и странно покачнулся.

Я, еще не имея собственной квартиры, жил со своей молодой супругой у родителей. Как-то вечером мы все вернулись с теткиного дня рождения. Естественно, я и папачос были, мягко говоря, слегка мутные. Маманя и жена о чем-то ворковали в зале, а мы с отцом сидели на кухне. Он курил, а я решил ослабить действие алкоголя на молодой растущий организм приемом внутрь нескольких стаканов молока. Сижу, никого не трогаю, пью молоко...

Вдруг батяня, глядя на пакет молока, говорит:
- У нас у мужика одного с работы жена на молокозаводе работает, так она говорит, что молочные пакеты такие крепкие, что на них наступать можно - хрен порвутся.
Теперь попробуйте догадаться, что было дальше.

Я не говоря ни слова, открываю холодильник и достаю оттуда нераспечатанный пакет молока и, конечно же, кладу его на пол. Еще мгновение и моя нога уже была занесена над пакетом. Опусти я ее и все прошло бы достаточно безболезненно. Ну, вытер бы пол и все. Но тогда бы мне не о чем было Вам рассказать.

Вчера один молодой человек националистической наружности произвел в переполненном вагоне метро жуткий террористический акт. Будучи мусульманином, я с пониманием отношусь к большинству русских националистов, но резко порицаю национальных экстремистов.

Экстремистскую принадлежность этого юноши я определил по трясущимся губам, синюшному лицу и имперскому взгляду!

Этот молодой человек зашел в вагон и сразу привлек мое внимание своим крайне нервозным поведением: он стал затравленно озираться по сторонам, не убирая с лица имперского взгляда, хотя остальные части лица свидетельствовали от сильном страхе и тайных страданиях этого человека. Затем он издал невнятное мычание и вокруг него распространилась такая густая и отвратительная вонь, что я даже приготовился упасть в обморок.

Пассажиры судорожно потянулись к окнам вагона. Маленькие дети громко заплакали. Старые люди потеряли сознание. Наступил конец света!

Когда долго живёшь в многоэтажке, то каждый звук в этом доме приобретает свой смысл, становится знакомым до боли. Не выходя из квартиры, можно многое узнать о соседях: Зинаида Ивановна моет посуду, Павел Петрович справа гантельками занимается, пол у него дрожит, Веркин муж по телефону рассказывает как он вчера ходил в баню, а восьмиклассник Вася на третьем этаже смотрит по видику порнушку. У кого-то сверху хлопнула дверь - и я точно знаю у кого, и пока сосед дойдёт до моего пролёта, подойду к двери и гляну в замочную скважину (глазка у нас нет) - кто идёт, с кем идёт, что в руках держит.

Я женщина любопытная, всё о своих соседях знаю: Зинаида Ивановна в целофановых мешках таскает "Гербалайф", Пал Петрович раз в неделю бегает за сахаром для самогона, Веркин муж, пока Верка на работе, приводит длинноногую блондинку, а восьмиклассник Вася курит.

Сижу я как то дома. Слышу - бух! Хлопнула чья-то дверь. Ну, понятно, в Веркиной квартире на пятом этаже над нами. Кто-то вышел. Ага, Веркин муж, я сразу догадалась. Дай-ка, думаю, гляну - и пошла к двери. Топ-топ-топ-топ-топ - один пролёт пробежал, тук-тук-тук-тук - второй пролёт спустился и - затих на нашей площадке.

Школа. Последний класс. Новый год. Я, как самый радиотехник в школе, был послан делать гирлянду на елке. Ну, значит, кабель привинчен прямо в щит и, соответственно, там выключается. Ну, а я приставил лестницу к макушке елки (высота примерно выше 2-го этажа, под самым потолком, там еще балка такая, прямо у меня над головой) и прикручиваю последние два проводка.

В это время входит учитель физ-ры и говорит:
- Что-то у тебя темновато, ща я свет включу. И врубает рубильник. К моему офигению, именно тот, к которому подключена гирлянда. У меня перед мордой вспышка, я дергаюсь назад, от чего лестница начинает неумолимо падать. Я, понимая, что ща брякнусь, хватаюсь за балку, которая над головой, и повисаю. Лестница благополучно падает, а я кое-как с балки перебираюсь на макушку елки, благо елка высокая, достает до потолка.

Тут входит завхоз, и между ним и физруком происходит такой диалог:
- Что случилось?

Кто-нибудь из девушек застревал в лифте на два часа с двумя незнакомыми курсантами, которые перед этим сильно попили пиво? Стоял жаркий майский вечер, и мы с подружкой неожиданно с этими двумя зависли между пятым и шестым этажами. Вначале было смешно, мы перезнакомились и весело помогали ребятам орать для спасения. Но курсанты вопили как-то невесело и как-то уж обреченно. И вдруг они извинились и намекнули о после пивной проблеме. Мы понятливые девчонки: отвернулись и начали фыркать в углы кабины лифта.

Судя по доносившимся до нас звукам, технология была чрезвычайно проста. На пол ведь нельзя (задохнемся), поэтому один курсант немножко отжимал тугие дверцы, а второй старался попасть. Так вот первый попал, и они поменялись ролями. Второй тоже начал попадать, но у товарища дрогнули пальцы, и он случайно отпустил двери...

Летом сосед с первого этажа поставил решётки на балкон.
Сосед со второго долго смеялся, вспоминая анекдот про то, как воры по решётке забрались в другую квартиру.
Напрасно он смеялся.
Но во всём плохом есть и хорошее.
Иду пару недель назад домой - около подъезда толпа. Сосед на всех окнах и балконах поставил пластиковые окна. С небьющимися бронированными стёклами. Чувствуется, компания начала обмывать это дело с утра. Особенно сосед не нахвалится стёклами. С теми, кто сомневается в немецком качестве, тут же заключается договор, и после очередного неудачного броска кирпичом в стекло проигравший бежит за коньяком.

Предлагает пари и мне.
Вася, говорю. Немецкое качество - это только реклама. Тут и с рогатки достаточно стрельнуть, зачем кирпич?
Забились на две бутылки.

Александра Пахмутова объездила с концертами фактический весь Советский Союз. Однажды ей даже пришлось побывать с концертом на базе военно-морского флота. После концерта командир базы Кольского залива поинтересовался у Александры Николаевны, чего бы она хотела еще увидеть в поселке?

Пахмутова всегда хотела увидеть самую настоящую подводную лодку, которая возвращается с боевого дежурства... Мероприятие это достаточно закрытое, чтобы не сказать вовсе секретное, однако для командира базы на её территории ничего невозможного нет.

Придя на пирс вместе с командиром базы и другими офицерами, Пахмутова стала ждать. На фоне офицерских шинелей женщина в яркой куртке была видна издалека. К сожалению, Пахмутова не знала, что командиры подлодок очень не любят когда на пирсе толпятся женщины: матери, жены и невесты моряков.

Есть у нас в Беларуси такой художник - Алесь Пушкин. Парень с уникальной биографией, с огромным творческим прошлым и все такое. Славен также тем, что летом 99-го в день окончания президентских полномочий Лукашенко привез к его резиденции тачку навоза и вывалил прямо на крыльцо - мол, назад ехай, к себе в колхоз. В общем, кадр идейно подкованный.

И вот на прошлой неделе расписывал Пушкин церковь в городке Бобры (половина церквей в Беларуси в его фресках). Работал несколько дней, запершись по привычке внутри один.

И вот приходит день сдачи работы. Приезжает местное церковное начальство и еще кто-то рангом повыше. Ходят, смотрят, нравится им. И вдруг видят - картина ада. На чертей одета ОМОHовская форма, на боках дубинки, наручники и прочая мишура. А в котле на пламени адском варятся два великих грешника - сам Александр Лукашенко и белорусский главный христианин митрополит Филарет (они везде у нас парой ходят, бизнес совместный, пошлины, табак, водка и все такое).

Церковники просто офигели:
- Это што такое?!
- Это картина Ада, - спокойно Пушкин отвечает. Серьезно так, внушительно, с высоты двухметрового роста.

Давно это было, тогда, только появлялись большие супермаркеты и всё, что с ними связанно было в диковинку. Так вот, позвонил в нашу редакцию управляющий одного из таких супермаркетов (очень крупного по тем временам), мол, приезжайте, есть для вас материал, мы поймали магазинного вора.

Несемся в этот супермаркет, еще бы! Такой репортаж! Приезжаем, у входа нас встречает управляющий и начальник охраны, проходим на пульт видео наблюдения. Начальник охраны показывает нам «доказательство». На пленке мужик, воровато оглядываясь, прям как в дешевом детективе, сует харчи в специально для этого пришитые к внутренней части пальто карманы...

Интересуемся у управляющего:
- А где сам виновник торжества?
Управляющий, кинув взгляд на часы:
- Да вот, уже часа четыре Ментов дожидается...
Удивляемся:
- Как?! Где?! Четыре часа?
Управляющий и начальник охраны переглянулись, радостная ухмылка появилась на их лицах.
- Мы ждали этого вопроса, пойдемте господа (сказал управляющий), пойдемте в торговый зал.