В СССР часто проводились дни дружбы различных республик страны между собой. В гости приезжали делегации, в состав которых кроме партноменклатуры входили и деятели искусства.

На одном из подобных мероприятий группа представителей Союза Композиторов Москвы была приглашена на ереванский завод коньячных напитков. Москвичей провели и в подземелье, в котором в громадных бочках хранился коньяк различных сроков выдержки.

Проводил экскурсию один из сотрудников завода. Он подробно рассказывал о сортах коньяка и наливал небольшие дозы каждому на пробу. Бочек было много. Когда экскурсия приблизилась к последней бочке, все уже были изрядно навеселе.

- А эти красненькие бусы сколько стоят?
Миша оторвался от журнала, поднял глаза на девушку и сразу ощутил две вещи. Во-первых, он никогда ее уже от себя не отпустит, а во-вторых, он раньше где-то ее видел. Хотя нет, не может быть, точно бы запомнил. Не видел он ее, наверное просто ждал всю жизнь...

Бусы Миша просто подарил и не те, а подороже. Ему вообще хотелось бросить все свое антикварное барахло и уйти с этой девушкой куда угодно. Только бы не спугнуть ее. Познакомились, разговорились. Свою бижутерию, немецкие кресты и советские медали, Миша оставил на соседей по торговле и пригласил Яну на чашечку кофе.

В ту же секунду они поженились. Не в ЗАГСе, конечно, а на небесах - это гораздо важнее. Хотя если быть до конца точным, то не в ту же секунду, а много лет до того дня и не на небесах, а скорее в аду. Но это тоже, что и на небесах...

Прошел месяц, наши влюбленные не расставались ни на минуту, все ближе и ближе подбираясь к пышной земной свадьбе.

После поездки в США Мстислава Ростроповича вызвали в Особый отдел Министерства культуры и спросили:
- Мстислав Леопольдович, как вы посмели оставить принимающей стороне программу ваших будущих гастролей, не согласовав ее с нами?
- Да, знаете... как-то... а что, нельзя?
- Вы еще спрашиваете! Немедленно напишите новую программу. Здесь же! Сейчас же!

Ростропович сначала растерялся, потом обозлился и написал: Моцарт, концерт для виолончели с оркестром (Моцарт никогда ничего для виолончели не писал). Беллини. Соната для виолончели, флейты и клавесина (та же история) Риталлани. Концерт для виолончели соло (такого композитора вообще в природе не существует). Минкульт одобрил выбор маэстро, красиво распечатал список типографским способом и, заверив у министра, отправил в США.

1980-й год, где-то в далекой Москве шла Олимпиада, но шла она не только там, на велотреках, но и у нас. Мы тоже кайфовали от неожиданного "допинга" в виде небывалых ранее в продаже товаров: прибалтийских "жув", заморских сигарет и непредсказуемо "выбрасываемых" чешских кроссовок "BOTAS". Мне тринадцать лет и мы с родителями регулярно ходим в гости к друзьям, смотреть Олимпиаду по цветному (!) телику. О чем еще мечтать?

В один прекрасный денек я был послан в магазин купить хлеба и если повезет, то постоять за сливочным маслом. Уже на подходе к гастроному, мое сердце забилось радостной тревогой: бурлящая толпа начиналась задолго до входа. Прибавил шагу, чтобы занять очередь раньше других набегающих со всех сторон молекул.

Пристроился, узнал кто перед кем на пять человек вперед, одним словом - укрепился в очереди. Спрашиваю:
- За чем стоим?
Половина людей любила сюрпризы и стояла "в темную", другая половина выдавала взаимоисключающие версии:
- На вид вроде куры.
- Какие там куры? Суповые наборы.

А вы никогда не задумывались о том, как мы изменились? Вот интересно, сменилась эпоха и вместе с ней изменились мы, рожденные и воспитанные в СССР.

Мы стали меркантильнее, чуть ли не главным мерилом всего стали деньги. И то, что без денег никуда - это не оправдание. В советское время деньги были тоже важны, но оставалось место для настоящей дружбы, бескорыстной взаимной помощи, для любви, наконец!

Изменения коснулись практически всего, начиная с наших интерьеров и кончая нашими увлечениями. Ну, то, как обстоят дела сейчас - вы все знаете. А давайте вспомним, какими мы были тогда.

Тогда не было двойных дверей, тем более на сигнализации. Оговорюсь, что воспоминания чисто субъективные, основанные на собственных наблюдениях.

Тогда мы, дети, могли стоять под окнами подруги, живущей на пятом этаже пятиэтажки, и дружно хором скандировать: «Ольга! Ольга!». Так мы звали друг друга гулять, не боясь, что какой-нибудь сосед в нас чем-то бросит или обольет.

Сразу 36 человек могли попасть в шорт-лист "Премии Дарвина - 2012", если бы не мелководье. В конце февраля в Висконсине проходили соревнования по подледному лову. Организаторы мероприятия предупредили рыбаков, чтобы они не парковали свои автомобили на льду озера. Но разве дуралеев остановят какие-либо предупреждения? Рыбаки выехали на лед и припарковали на нем 36 автомобилей. Машины были слишком тяжелыми, а лед уже не таким крепким как в середине зимы, поэтому треснул. Машины ушли в воду. К счастью для дуралеев, они находились на мелководье, поэтому автомобили погрузились лишь частично и их без проблем вытащили при помощи эвакуаторов.

Уже вторая заявка на "Премию Дарвина" 2012 года, которая носит массовый характер. Високосный год что-ли на идиотах сказывается? На этот раз отличились 4 студента из Индонезии, увлекавшихся боевыми искусствами. Трое парней из Купанга, 18-20 лет, пытались достичь неуязвимости для своих тел в экстремальных ситуациях. Собравшись на автовокзале они приступили к испытаниям. Для начала все трое приняли крысиный яд. Удивительно, но парни выжили и никто из них не умер. Потенциальные номинанты на Премию Дарвина восприняли это как дар свыше и приступили к следующему испытанию на прочность.

Занимаюсь волейболом. Играет у нас паренек один, Леха - невысокий, плотный такой, в защите в основном. Игровой момент: мяч переходит на сторону соперника, разводящий обманывает блок, блокирующие, соответственно, не успевают, а если нападающий бьет без блока, то в принципе защите делать нечего, фактически это похоже на расстрел безоружных.

Короче Леха видит, что расстреливать будут его, с криком "Мама!" поворачивается спиной к сетке, закрывает голову руками и нагибается вниз. Нападающий от души прикладывается к мячу. Мяч смачно влетает Лехе по заднице, перелетает обратно и падает точно на заднюю линию.

Похоже, Матвиенко все-таки успела кое-кому накренить крыши своими сосулями.
Стою в магазине и туплю на лоток с фруктами.
Мимо меня проносится дяденька лет шестидесяти.
Работяга-работяга такой.
Кидается своей рабочей грудью на прилавок и трубно гудит:
- Девушка! Девушка! У Вас сардели есть?!
Девушка примерно его возраста, меланхолично, из-за прилавка.
- У нас даже сосисы есть...

Есть у нас друзья семьи, замечательные люди. Уже несколько лет они хотят выбраться на ПМЖ в США. Вернее сказать, хочет отец семейства, а вот жена его и дочь не очень.

Так вот как раз недавно пришло им приглашение в посольство на собеседование. Сидят они, ждут своей очереди. Сидят в таком большом красивом зале, а посредине, конечно, висит флаг этих самых штатов. Вдруг дочь (девушка семнадцати лет) начинает тихонько плакать, ну не хочет она уезжать. На что ее мать ей и говорит:
- Чего хнычешь? Не хочешь уезжать - иди высморкайся в флаг!

Маленький эпизод для фильма "Ностальгия ".
Место действия: Москва, гастроном "Смоленский".
Время действия: Май 198х года, 21:45.

Гениальная мысль пригласить девушек на "посидеть за сухеньким" пришла спонтанно, но вовремя - успели до закрытия. Время застойное, цены стабильные, репертуар почти не меняется, методика отработана и не требует обсуждений: я - в дальнюю от винного отдела и поэтому свободную кассу, а приятель - в очередь к прилавку. Минута - и чек у меня, еще одна - и передаю его через незлобно матерящиеся головы в руки другу, который уже в середине очереди.

Теперь я свободен и могу оглядеться. 10-15 минут до закрытия - это конечно стресс, но без экстрима. Бормотуху здесь вообще не продают, водку - до 7, а в очереди за коньяком, сухими и "марочными" винами люди друг друга убивают редко. Продавщица, крупная тётка со спокойно-усталым лицом, поддерживает порядок у прилавка, отпуская товар в одной ей известной справедливой последовательности, работает быстро и складно, без суеты и эмоций. Дальше - гвалт и броуновское движение, но, повторюсь, все в пределах.