Этой ночью я ввязался в дурацкую драку и пропустил всего один удар, остальные сами приплыли бесплатным довеском. Следующей медицинской стадии я ждал с любопытством - много слышал о национальном проекте «Здоровье», а вот пересекаться с ним не приходилось - здоров был как кабан. В принципе, мне немного досталось - руки-ноги целы. Срочной медицинской помощи требовали только ребро, глаз, нос и башка в целом - по ней конкретно навесили.
Травмпункт на Уткинской находился ближе всего. Там мне объяснили, что каждой из поражённых точек на моём могучем теле соответствует точка на карте города Владивостока - ребро на Уткинской, глаз на Больнице рыбаков, нос на Первой речке и башка (нейрохирург) в Тысячекоечной. Все четыре точки находятся в радиусе восьми километров друг от друга. Все они по словам врачей требовали неотложного посещения одновременно. Телепортатор отсутствовал.
Я порадовался своему здоровью и выходному дню - в рабочее время простой объезд этого магического эллипса мог занять часов пять, не считая очередей в самих травпунктах. Это я ещё промолчал о челюсти, а то послали бы куда-нибудь в пятую точку.
После Уткинской я голоснул попутку. Водилой оказался худощавый мужик лет тридцати тоже какого-то побитого вида. Он объяснил, что посещает секцию русского рукопашного боя. Бросив на меня короткий взгляд и задав несколько вопросов, он начал оглашать мой развёрнутый диагноз, список медикаментов и методики лечения. Закончил он свою мысль тем, что всё это фигня, вот у них в секции от единственного пропущенного удара случалось гораздо хреновее.
Единственное, что его озаботило, так это мой нос - диагноз водилы гласил небольшие, но множественные осколочные переломы, поддающиеся впрочем лёгкому лечению - в общем, он послал меня к лору и посоветовал забить на остальных. Особенно злобно он отозвался о нейрохирурге: «Постучит по коленке, назначит успокаивающих, замучит повторными приёмами, а запасных мозгов у него всё равно нету...»
Я не поверил и потратил весь день на пятерых в совокупности врачей - пятый нарисовался, когда глазник послал ещё и к челюстно-лицевому хирургу, естественно находившемуся ещё в одном отдельном месте. Каждый из них после продолжительного обследования строчил мне рецепты и медицинские заключения, и в каждом я с потрясением узнавал речь подвёзшего меня водилы - с той только разницей, что вся это бодяга, осмотр-допрос-оглашение приговора, у него заняли полминуты без всякого спецоборудования.
Вторая большая разница заключалась в том, что помимо потерянного дня, я чуть не переломал оставшиеся кости на льду, окружающему все эти травпункты - система «гололёд-травпункт» смотрелась как единый комплекс. Я самой драки так не испугался, как дорожки от челюстно-лицевика до рентгена Больницы рыбаков - ледяная горка круто обрушивается там этажей на десять вниз без всяких зацепок. Что называется, доставка пострадавших за секунды.
Водила правильно мне назвал даже тип антибиотика. Оба врача, его прописавшие, лицевик и лор, довольно долго размышляли и колебались перед назначением. Кстати, бодягой назывался один из прописанных мне медикаментов, о котором я услышал сегодня впервые в жизни. Мой водила посвятил разновидностям бодяг обширную часть своей речи, обнаружив воистину энциклопедические знания по этому вопросу.
К сожалению, в моей гудящей голове все эти знания оказались быстро утрачены, но я навсегда запомню, что бодяга бодяге рознь. Единственное, в чём водила не справился с ролью всех моих врачей вместе взятых, так это в работе умницы-лора на Первой речке - ну так он меня к нему сразу и послал.
Лор долго выспрашивал меня о первоначальной форме моего носа, и я серьёзно пожалел, что не прихватил своих фоток в фас и профиль. Оказалось, что прожив с этим носом всю жизнь, я ни фига о нём не знал! Под конец лор махнул рукой и вылепил мой новый нос по своему вкусу. Было очень больно, несмотря на заморозку, но лор оказался ещё и экстрасенсом - от звуков его голоса боль реально стихала.
Четыре предыдущих врача оказались, кстати, тоже очень доброжелательны - все они попутно ощупали мой нос и высказали свои гипотезы, сломан он или нет. Голоса разделились со счётом 2:2. Единственный, кто не ощупывал мой нос, так это случайно встреченный на дороге водила. Надо ни говорить, что он оказался прав.
Сегодня я понял, как трудно, оказывается, заниматься на секции русского рукопашного боя...
После Уткинской я голоснул попутку. Водилой оказался худощавый мужик лет тридцати тоже какого-то побитого вида. Он объяснил, что посещает секцию русского рукопашного боя. Бросив на меня короткий взгляд и задав несколько вопросов, он начал оглашать мой развёрнутый диагноз, список медикаментов и методики лечения. Закончил он свою мысль тем, что всё это фигня, вот у них в секции от единственного пропущенного удара случалось гораздо хреновее.
Единственное, что его озаботило, так это мой нос - диагноз водилы гласил небольшие, но множественные осколочные переломы, поддающиеся впрочем лёгкому лечению - в общем, он послал меня к лору и посоветовал забить на остальных. Особенно злобно он отозвался о нейрохирурге: «Постучит по коленке, назначит успокаивающих, замучит повторными приёмами, а запасных мозгов у него всё равно нету...»
Я не поверил и потратил весь день на пятерых в совокупности врачей - пятый нарисовался, когда глазник послал ещё и к челюстно-лицевому хирургу, естественно находившемуся ещё в одном отдельном месте. Каждый из них после продолжительного обследования строчил мне рецепты и медицинские заключения, и в каждом я с потрясением узнавал речь подвёзшего меня водилы - с той только разницей, что вся это бодяга, осмотр-допрос-оглашение приговора, у него заняли полминуты без всякого спецоборудования.
Вторая большая разница заключалась в том, что помимо потерянного дня, я чуть не переломал оставшиеся кости на льду, окружающему все эти травпункты - система «гололёд-травпункт» смотрелась как единый комплекс. Я самой драки так не испугался, как дорожки от челюстно-лицевика до рентгена Больницы рыбаков - ледяная горка круто обрушивается там этажей на десять вниз без всяких зацепок. Что называется, доставка пострадавших за секунды.
Водила правильно мне назвал даже тип антибиотика. Оба врача, его прописавшие, лицевик и лор, довольно долго размышляли и колебались перед назначением. Кстати, бодягой назывался один из прописанных мне медикаментов, о котором я услышал сегодня впервые в жизни. Мой водила посвятил разновидностям бодяг обширную часть своей речи, обнаружив воистину энциклопедические знания по этому вопросу.
К сожалению, в моей гудящей голове все эти знания оказались быстро утрачены, но я навсегда запомню, что бодяга бодяге рознь. Единственное, в чём водила не справился с ролью всех моих врачей вместе взятых, так это в работе умницы-лора на Первой речке - ну так он меня к нему сразу и послал.
Лор долго выспрашивал меня о первоначальной форме моего носа, и я серьёзно пожалел, что не прихватил своих фоток в фас и профиль. Оказалось, что прожив с этим носом всю жизнь, я ни фига о нём не знал! Под конец лор махнул рукой и вылепил мой новый нос по своему вкусу. Было очень больно, несмотря на заморозку, но лор оказался ещё и экстрасенсом - от звуков его голоса боль реально стихала.
Четыре предыдущих врача оказались, кстати, тоже очень доброжелательны - все они попутно ощупали мой нос и высказали свои гипотезы, сломан он или нет. Голоса разделились со счётом 2:2. Единственный, кто не ощупывал мой нос, так это случайно встреченный на дороге водила. Надо ни говорить, что он оказался прав.
Сегодня я понял, как трудно, оказывается, заниматься на секции русского рукопашного боя...
Информация
Навигация
Лучшие истории
Последние комменты
Реклама