Бандит довольно быстро и точно показал могилку, вскоре труппы были извлечены, данное мероприятие зафиксировано, останки упакованы и отправлены с «999». Был жаркий солнечный день, место живописным, лесок на берегу озера, а надо сказать, что начальник отдела УБОП по борьбе с бандитизмом подполковник Греков любил удачное дело слегка вспрыснуть водочкой, но здесь они децл переборщили... Вскоре ушла машина и с конвоем и с прокуроршей.
Вечерело. Начали собираться и наши опера. А Картохин укушался, да еще на солнце его разморило и уснул он прямо на подстилке в одних плавках. Опера давай его в УАЗик грузить, ну и, когда затаскивали, у него плавки случайно слезли до колен, никто ему их потягивать, естественно, не стал.
Едут назад. Стемнело. На переднем сиденье Греков, на заднем майор Картохин и УБОПовский опер Андрюха Шерин Они значит с Грековым продолжают, а Картохин спит со спущенными трусами. И тут он просыпается и говорит Грекову:
- Дайте похмелиться! Во! Чо это у меня трусы сняты?!
А тот за словом в карман не полезет, с пол-оборота может может такую оперативную комбинацию завернуть закачаешься.
- Тебе похмелиться? Да тебя убить мало...
- Что такое?
- Ты же по пьяни на прокуроршу полез, в кусты ее затащил, она вся в слезах уехала в город, сказала, что на тебя уголовное дело заведет, ты что там с ней сделал?
- Я? Да я не помню... вот них себе... и что теперь?
- Да ты не сцы, Картохин, мы же своих не сдаем, ментовское братство, мы подтвердим, что них не было, даже Серега? - Водила угрюмо качнул головой в знак согласия.
- Андрюха подтвердим же?
Но оперативник Шерин был не согласен.
- Е... я, у меня и так с прокуратурой рамсы постоянно, я не буду ничего подтверждать, если он вел себя как скотина - пусть и отвечает, я-то здесь причем...
- Ах ты стукач. - И с этими словами Греков (110 кг) перекидывается с переднего сиденья на заднее, левой рукой обхватывает голову Шерина накрывает его своим немаленьким телом и начинает долбить правой рукой по своей левой ладошке. Со стороны Картохина схватка смотрится нефига не шуточной, раздаются плотные такие удары в тело. Шерин типа отрубается, Греков, потирая руку, возвращается на место.
- Я по моему убил его, Серега, сворачивай на проселок, надо что-то делать...
Бедного Картохина с похмелья начинает трясти колотун, он скулит:
- Ну нахера, ёперный театр!!!
УАЗик заезжает в лес.
- Доставай его! - приказывает Греков Картохину. Тот чуть не плача, выволакивает безжизненное тело Шерина из машины, Андрюха, тоже артист еще тот, безвольно бьётся головой о подножку - ну полный труп.
- Надо его закопать! - обреченно говорит Греков, - Ты же меня не сдашь, Картохин? Ментовское братство! Скажем утонул, наверное! А?
- Нет, надо рапорт написать...
- Ах ты, сука, да я из-за тебя, а ты... - лицо Грекова искажается в страшной гримасе душевных страданий, он достает Макарова и наводит в лоб Картохину. - Я из-за тебя... а ну быстро взял лопату, Серега, дай ему лопату!
И вот представляете: начальник отдела по розыску трупов копает ночью в лесу яму, чтобы спрятать труп, и плачет. Опера, черти, ржут потихоньку в тряпочку. Потом он бросает лопату и с криком:
- Может ему еще можно искусственное дыхание сделать? - склоняется над Шериным, тот уже не выдерживает, хватает Картохина за горло и как заорет:
- Что, с трупами целоваться?!
Бедный майор теряет сознание.
ЗЫ. Он потом очень просил, чтоб эту историю никому не рассказывали, ну куда там. Фамилии конечно изменены.
Едут назад. Стемнело. На переднем сиденье Греков, на заднем майор Картохин и УБОПовский опер Андрюха Шерин Они значит с Грековым продолжают, а Картохин спит со спущенными трусами. И тут он просыпается и говорит Грекову:
- Дайте похмелиться! Во! Чо это у меня трусы сняты?!
А тот за словом в карман не полезет, с пол-оборота может может такую оперативную комбинацию завернуть закачаешься.
- Тебе похмелиться? Да тебя убить мало...
- Что такое?
- Ты же по пьяни на прокуроршу полез, в кусты ее затащил, она вся в слезах уехала в город, сказала, что на тебя уголовное дело заведет, ты что там с ней сделал?
- Я? Да я не помню... вот них себе... и что теперь?
- Да ты не сцы, Картохин, мы же своих не сдаем, ментовское братство, мы подтвердим, что них не было, даже Серега? - Водила угрюмо качнул головой в знак согласия.
- Андрюха подтвердим же?
Но оперативник Шерин был не согласен.
- Е... я, у меня и так с прокуратурой рамсы постоянно, я не буду ничего подтверждать, если он вел себя как скотина - пусть и отвечает, я-то здесь причем...
- Ах ты стукач. - И с этими словами Греков (110 кг) перекидывается с переднего сиденья на заднее, левой рукой обхватывает голову Шерина накрывает его своим немаленьким телом и начинает долбить правой рукой по своей левой ладошке. Со стороны Картохина схватка смотрится нефига не шуточной, раздаются плотные такие удары в тело. Шерин типа отрубается, Греков, потирая руку, возвращается на место.
- Я по моему убил его, Серега, сворачивай на проселок, надо что-то делать...
Бедного Картохина с похмелья начинает трясти колотун, он скулит:
- Ну нахера, ёперный театр!!!
УАЗик заезжает в лес.
- Доставай его! - приказывает Греков Картохину. Тот чуть не плача, выволакивает безжизненное тело Шерина из машины, Андрюха, тоже артист еще тот, безвольно бьётся головой о подножку - ну полный труп.
- Надо его закопать! - обреченно говорит Греков, - Ты же меня не сдашь, Картохин? Ментовское братство! Скажем утонул, наверное! А?
- Нет, надо рапорт написать...
- Ах ты, сука, да я из-за тебя, а ты... - лицо Грекова искажается в страшной гримасе душевных страданий, он достает Макарова и наводит в лоб Картохину. - Я из-за тебя... а ну быстро взял лопату, Серега, дай ему лопату!
И вот представляете: начальник отдела по розыску трупов копает ночью в лесу яму, чтобы спрятать труп, и плачет. Опера, черти, ржут потихоньку в тряпочку. Потом он бросает лопату и с криком:
- Может ему еще можно искусственное дыхание сделать? - склоняется над Шериным, тот уже не выдерживает, хватает Картохина за горло и как заорет:
- Что, с трупами целоваться?!
Бедный майор теряет сознание.
ЗЫ. Он потом очень просил, чтоб эту историю никому не рассказывали, ну куда там. Фамилии конечно изменены.