Первый раз баня в Европе исчезла на время "темных веков" (так иногда называют период между V и XII веками). Крестоносцы, ворвавшиеся на Ближний Восток, поразили арабов своей дикостью и грязью: "Франки дики. Прославляя сво его бога Иисуса, пьют без меры, падают, где пьют и едят, дозволяя псам лизать их уста, изрыгающие брань и съеденную пищу".
Тем не менее, именно франки (крестоносцы), оценив бани Востока, вернули в XIII веке этот институт в Европу. Бани стали постепенно вновь распространяться в ней, особенно в Германии. Однако уже ко времени Реформации усилиями церковных и светских властей бани в Европе были вновь искоренены как очаги разврата и заразы. И такое отношение сохранилось надолго.
Дамы при дворе Людовика-Солнце (современника Алексея Михайловича и Петра I) беспрерывно почесывались не только из-за клопов и блох. Однако даже в конце XVIII века, века Просвещения и энциклопедистов, французский аббат Шапп еще издевался, бедняга, над русской баней! (Тот самый Шапп - Jean Chappe d’Auteroche, в опровержение ядовитых глупостей которого Екатерина II издала в Амстердаме в 1771 году свое сочинение "Antidote" (т.е. "Противоядие") - поступок понятный, но излишний).
В третий раз бани вернулись в Европу только в XIX веке. Общепризнанно, что толчок к их возрождению здесь дали те походные бани, с которыми русское войско дошло до Парижа в 1814 году, но нельзя сказать, чтобы это возрождение шло быстро.
Скажем, в Берлине первая русская баня открылась еще в 1818 году, но лишь много лет спустя, в 1889 году дело дошло до учреждения "Немецкого общества народных бань", выразившего свою цель в таком девизе: "Каждому немцу баня каждую неделю". К началу Первой мировой войны эта цель еще явно не была достигнута, так как на всю Германию приходилось 224 бани. Владимир Набоков вспоминает в "Других берегах", что его спасением и в Англии, и в Германии, и во Франции в 20-е и 30-е годы была складная резиновая ванна, которую он повсюду возил с собой. Повсеместные ванные комнаты в жилищах Западной Европы - это в значительной мере достижение уже послевоенного времени.
Зато обратив взор к собственному отечеству, мы заметим, что наша баня старше даже нашей исторической памяти: сколько Русь помнит себя, столько она помнит и свою баню, а сторонние свидетельства о ней и того древнее. Так, Геродот (V век до Рождества Христова) упоминает о жителях степей (Восточной Европы), которые парились в хижинах, поливая раскаленные камни водой.
Предания, вошедшие в русские летописи, говорят о наличии бань у новгородцев во время легендарного путешествия апостола Андрея к славянам в I веке до Р.Х. Общеизвестны изумленные рассказы арабских путешественников VIII-XI веках на ту же тему. Вполне правдоподобными выглядят упоминания о банях Киевской Руси, начиная со времен княгини Ольги (которая велит приготовить баню древлянским послам), то есть с Х века, и далее, до гибели Киевской Руси в ХIII веке.
Кстати, тот факт, что малороссы не знали баню ("Баня характерна для севернорусских; южнорусские и белорусы моются не в банях, а в печах; украинцы же вообще не особенно склонны к мытью" . Излишне добавлять, что выводы классика отечественной этнографии основаны на исследованиях почти столетней давности. Культурная революции ХХ века в СССР уравняла практически всё и всех), подкрепляет уверенность тех, кто считает их пришлым населением, выходцами с Карпат, постепенно заселившими обезлюдевшие после ордынского погрома земли Киевской Руси.
В Европе, даже в период "малого банного ренессанса" XIII-XVI веков простой народ оставался немытым, и это обошлось континенту очень дорого. Самая страшная чума, какую Европа знала в своей истории - это "Черная Смерть" 1347-53 годов. Из-за нее Англии и Франции пришлось даже остановить военные действия и заключить перемирие в так называемой Столетней войне (которую они с бульдожьим упорством вели между собой даже не сто, а 116 лет).
Франция потеряла от чумы треть населения, Англия и Италия - до половины, примерно столь же тяжкими были потери других стран. Историки констатируют, что великая чума, явившись из Китая и Индии и обойдя всю Западную и Центральную Европу до самых отдаленных мест, остановилась "где-то в Польше". Не "где-то", а на границе Великого княжества Литовского (чье население состояло на 90% из русских, в связи с чем его называют еще Литовской Русью), то есть на границе распространения бани. А еще точнее: на стыке отсутствия и наличия гигиены.
Отголоски Черной Смерти точечно проникли тогда в некоторые русские города, особенно в посещаемые иностранцами, но размах бедствия был среди русских (а также среди финнов, еще одного "банного" народа) несопоставим с тем, что пережили их западные соседи. Даже самые тяжкие чумные моры русской истории, особенно в 1603, 1655 и 1770 годов, ни разу не стали причиной ощутимого демографического урона для страны. Шведский дипломат Петрей Эрлезунда отмечал в своем труде о "Московском государстве", что "моровая язва" чаще появляется на его границах, чем во внутренних областях.
По свидетельству английского врача Сэмюэля Коллинса, прожившего в России девять лет, когда в 1655 году в Смоленске появилась "моровая язва", "все были изумлены, тем более, что никто не помнил ничего подобного".
В третий раз бани вернулись в Европу только в XIX веке. Общепризнанно, что толчок к их возрождению здесь дали те походные бани, с которыми русское войско дошло до Парижа в 1814 году, но нельзя сказать, чтобы это возрождение шло быстро.
Скажем, в Берлине первая русская баня открылась еще в 1818 году, но лишь много лет спустя, в 1889 году дело дошло до учреждения "Немецкого общества народных бань", выразившего свою цель в таком девизе: "Каждому немцу баня каждую неделю". К началу Первой мировой войны эта цель еще явно не была достигнута, так как на всю Германию приходилось 224 бани. Владимир Набоков вспоминает в "Других берегах", что его спасением и в Англии, и в Германии, и во Франции в 20-е и 30-е годы была складная резиновая ванна, которую он повсюду возил с собой. Повсеместные ванные комнаты в жилищах Западной Европы - это в значительной мере достижение уже послевоенного времени.
Зато обратив взор к собственному отечеству, мы заметим, что наша баня старше даже нашей исторической памяти: сколько Русь помнит себя, столько она помнит и свою баню, а сторонние свидетельства о ней и того древнее. Так, Геродот (V век до Рождества Христова) упоминает о жителях степей (Восточной Европы), которые парились в хижинах, поливая раскаленные камни водой.
Предания, вошедшие в русские летописи, говорят о наличии бань у новгородцев во время легендарного путешествия апостола Андрея к славянам в I веке до Р.Х. Общеизвестны изумленные рассказы арабских путешественников VIII-XI веках на ту же тему. Вполне правдоподобными выглядят упоминания о банях Киевской Руси, начиная со времен княгини Ольги (которая велит приготовить баню древлянским послам), то есть с Х века, и далее, до гибели Киевской Руси в ХIII веке.
Кстати, тот факт, что малороссы не знали баню ("Баня характерна для севернорусских; южнорусские и белорусы моются не в банях, а в печах; украинцы же вообще не особенно склонны к мытью" . Излишне добавлять, что выводы классика отечественной этнографии основаны на исследованиях почти столетней давности. Культурная революции ХХ века в СССР уравняла практически всё и всех), подкрепляет уверенность тех, кто считает их пришлым населением, выходцами с Карпат, постепенно заселившими обезлюдевшие после ордынского погрома земли Киевской Руси.
В Европе, даже в период "малого банного ренессанса" XIII-XVI веков простой народ оставался немытым, и это обошлось континенту очень дорого. Самая страшная чума, какую Европа знала в своей истории - это "Черная Смерть" 1347-53 годов. Из-за нее Англии и Франции пришлось даже остановить военные действия и заключить перемирие в так называемой Столетней войне (которую они с бульдожьим упорством вели между собой даже не сто, а 116 лет).
Франция потеряла от чумы треть населения, Англия и Италия - до половины, примерно столь же тяжкими были потери других стран. Историки констатируют, что великая чума, явившись из Китая и Индии и обойдя всю Западную и Центральную Европу до самых отдаленных мест, остановилась "где-то в Польше". Не "где-то", а на границе Великого княжества Литовского (чье население состояло на 90% из русских, в связи с чем его называют еще Литовской Русью), то есть на границе распространения бани. А еще точнее: на стыке отсутствия и наличия гигиены.
Отголоски Черной Смерти точечно проникли тогда в некоторые русские города, особенно в посещаемые иностранцами, но размах бедствия был среди русских (а также среди финнов, еще одного "банного" народа) несопоставим с тем, что пережили их западные соседи. Даже самые тяжкие чумные моры русской истории, особенно в 1603, 1655 и 1770 годов, ни разу не стали причиной ощутимого демографического урона для страны. Шведский дипломат Петрей Эрлезунда отмечал в своем труде о "Московском государстве", что "моровая язва" чаще появляется на его границах, чем во внутренних областях.
По свидетельству английского врача Сэмюэля Коллинса, прожившего в России девять лет, когда в 1655 году в Смоленске появилась "моровая язва", "все были изумлены, тем более, что никто не помнил ничего подобного".
Информация
Навигация
Лучшие истории
Последние комменты
Реклама