Но технические детали всегда связаны с неудобствами в проработке. Стреляться нечем, ядов нет, резать вены неприятно и спасти могут, вешаться неэстетично - мерзкое это зрелище.
И вот, когда дома никого нет, она одевается как при первом свидании, выпивает бокал вина, оставляет предсмертную записку, и - распахивает окно... И, прижимая к груди его фотографию, бросается вниз.
Шестой этаж!
Там внизу бабушка в булочную за хлебцем шла. Так она даже охнуть не успела. Перелом шейных позвонков. Голова буквально меж ребер всунулась, как у черепахи. Сходила за хлебцем. Под ноги смотрела, вот и дошаркалась. Как эта сторона улицы перестал быть наиболее опасна при артобстреле, так она сверху напасти и не ждала. Ветеран блокады.
А девица с бабушки свалилась на газон. Все повреждений - перелом ключицы. Даже сотрясения не получила - организм молодой, упругий. Своими ногами в скорую села.
Вот такой закон природы: влюбляются одни, а отдуваются другие. Но надо ж смотреть, куда ты падаешь! Тут бутылку в форточку выкинут, и то вечно кому-нибудь по кумполу угодят, а то - шестьдесят кило в свободном полете; оружие возмездия. Романтики...
Шестой этаж!
Там внизу бабушка в булочную за хлебцем шла. Так она даже охнуть не успела. Перелом шейных позвонков. Голова буквально меж ребер всунулась, как у черепахи. Сходила за хлебцем. Под ноги смотрела, вот и дошаркалась. Как эта сторона улицы перестал быть наиболее опасна при артобстреле, так она сверху напасти и не ждала. Ветеран блокады.
А девица с бабушки свалилась на газон. Все повреждений - перелом ключицы. Даже сотрясения не получила - организм молодой, упругий. Своими ногами в скорую села.
Вот такой закон природы: влюбляются одни, а отдуваются другие. Но надо ж смотреть, куда ты падаешь! Тут бутылку в форточку выкинут, и то вечно кому-нибудь по кумполу угодят, а то - шестьдесят кило в свободном полете; оружие возмездия. Романтики...