Воскресенье. Заходим в квартиру после шопинга и слышим, что из ванной комнаты вода хлещет. Открываю дверь в ванную - шум воды ужасный, даже с попискиванием и гудением в трубах, а потопа нет. Тут влетает в ванную муж, потом бежит куда-то вглубь квартиры и этот водяной шум исчезает, зато появляется новый, исходящий из моего мужа...
- Значит завтра тебе задание - найти сантехника и устранить течь.
- Какую течь? - спрашиваю я и указываю на желтенькую плиточку, сухую как лист.
- За душевой кабинкой течь. Там прорвало трубу. - Спокойно объясняет муж, хотя глаза кричат «Господи, угораздило же мне на ней жениться» . Я отворачиваюсь, чтобы не видеть его глаз и продолжаю:
- Да ну перестань! Хорошая течь себя всегда проявит...
- Пойдем, я покажу тебе, где этот волшебный краник, который остановил поток воды и, благодаря которому, тетя Рая с первого этажа еще нас не убила - перебивает он. И я иду...
И был понедельник. И начались поиски сантехника. И искала я его по интернету. По-другому я уже не умею искать. Сделала первые пять звонков и все пять сантехников оказались занятыми. Или в тот день в Москве у всех трубы прорвало, или этих сантехников на всю Москву пять штук, что все оказались заняты до среды, а то и до субботы... не знаю...
Наконец-то шестой звонок привел меня к Оресту.
- Ща буду! - промяукал он, и действительно появился минут через 10.
Вначале были попытки доказать мне что ничего не течет и я просто дура. Но как только я включила заветный краник, он заорал: «Выключай, огого, выключай скорей!» Потом подошел ближе к душевой кабинке, скрестил указательный и средний палец и как Зорро в воздухе перечеркнул кабинку. Что там Зорро чертил? Букву З? Мой Орест нарисовал «Букву Х!» и, икнув, посмотрел на меня.
Матом ругаться не хотелось и поэтому я только тихо спросила:
- Хана?
- Да нет, почему сразу хана?
- Ну вы же букву Ха нарисовали...
- Это я так, образно. Вообще я художник. В душе. Не в дУше, а в душе, - засмеялся он. - А еще я стихи пишу. Может быть, скоро даже выпустят мой первый сборник.
- А с кабинкой что?
- Полный демонтаж. Не только от стены, но и вот, видите, она состоит из пяти панелей. Мне надо эти панели разобрать, удалить весь клей, почистить, затем устранить течь сзади кабинки и собрать ее.
Я была полностью согласна со всеми его будущими действиями и поэтому только кивала.
- Десять тысяч. - Подытожил Орест свою работу.
- Чего?
- Тут работы на 2 дня! - продолжал меня разводить Орест.
- Нет, нет и еще раз нет! Устранение течи не может стоить таких денег! - Он как то зло улыбнулся и пожелал мне удачи.
Потом был звонок мужу, разговор о том, что устранение течи не может стоить 10 тысяч рублей и обоюдное согласие супругов, что Орест - урод! Обожаю эти моменты, когда семья вооружается против всего мира!
Седьмым сантехником оказался Исаак Шлемович.
Мне так и хотелось спросить:
- Как-как вас зовут?!
Я закрыла трубку и захихикала. Но не от имени, а о того, что только сейчас узнала, что «наши люди» оказываются, работают сантехниками!
- До обеда у меня тги вызова и я смогу, ээээ, пгидти только в 5.
- Хогошо! - случайно сорвалось у меня, но Исаак вроде этого не заметил.
Ровно в 17-00 Исаак был на пороге моей квартиры.
Он не стал чертить в воздухе матные буквы, а сразу приступил к работе:
- Это будет стоить десять тысяч.
- Да вы что, сговорились все? - вырвалось у меня.
- Что такое? До меня у вас еще кто-то был? - ревниво спросил Исаак.
Очень хотелось наврать ему про девственность, но я сдержалась:
- Я считаю, что эта работа не стоит десяти тысяч.
- Вы евгейка!? - как бы спросил, но скорей всего просто произнес вслух свои догадки Исаак.
Я сделала неопределенный жест рукой, указывая, что в семье не без этого и уже готова была рассказать ему всю свою родословную, как он меня перебил:
- Почему наши люди постоянно тоггуются?
- Я не торгуюсь. Я просто говорю, что такие деньги платить не буду.
- Здесь надо полностью газобгать и собгать кабинку. Это полнейший демонтаж! Это оггомная габота! Тут габоты на сутки!
Я кивнула, что понимаю. И действительно уже понимала, так как слова «демонтаж», «монтаж» и «сутки» с утра уже слышала.
- А сколько будете платить? - вдруг спросил он и поднял левую бровь.
- Ну... пять...
- Хогошо! Я не люблю тогговаться. Когда я жил в Хайфе я то и делал что тогговался. И в Амегике тоже. Думал, что вегнусь в Госсию и тут мне будет покой, но нет! На базаге все тоггуются, жена моя постоянно со мной тоггуется! Думал на габоте будет покой. Но нет! И тут тоггуются! Я не люблю тогговаться. Пять - так пять!
Я облегченно вздохнула.
- Идите себе габотайте, и мне не мешайте!
Я послушно вышла из свой ванной комнаты и поплелась в зал.
Через десять минут Исаак попросил меня открыть краник, потом криком приказал:
- Все, закгывайте скорей, а то меня унесет теченье!
Еще через 10 минут он опять попросил включить краник и заодно получить свои деньги.
- Как? Так быстро?
- Таки да! Но не надо комплементов! Когда за дело бегется пгофессионал, все пгоблемы испагаются!
- А как же демонтаж, монтаж и целые сутки?
- Говогю же вам - я пгофессионал!
Я достала из кошелька пять тысяч по тысячи, отсчитала три и протянула ему.
Он взял три, спокойно вытянул из моих рук еще одну, снял шлюпу, прощаясь, и, расплывшись в улыбке, сказал:
- С вами пгиятно иметь дело!
И закрыл за собой дверь.
А я осталась с тысячей в руке и все никак не могла понять: кто кого сделал? Я его? Или он меня? Но на душе было так приятно, что я поняла, что никто никого не сделал, а все у нас с ним произошло по обоюдному согласию!
© africanochka
Наконец-то шестой звонок привел меня к Оресту.
- Ща буду! - промяукал он, и действительно появился минут через 10.
Вначале были попытки доказать мне что ничего не течет и я просто дура. Но как только я включила заветный краник, он заорал: «Выключай, огого, выключай скорей!» Потом подошел ближе к душевой кабинке, скрестил указательный и средний палец и как Зорро в воздухе перечеркнул кабинку. Что там Зорро чертил? Букву З? Мой Орест нарисовал «Букву Х!» и, икнув, посмотрел на меня.
Матом ругаться не хотелось и поэтому я только тихо спросила:
- Хана?
- Да нет, почему сразу хана?
- Ну вы же букву Ха нарисовали...
- Это я так, образно. Вообще я художник. В душе. Не в дУше, а в душе, - засмеялся он. - А еще я стихи пишу. Может быть, скоро даже выпустят мой первый сборник.
- А с кабинкой что?
- Полный демонтаж. Не только от стены, но и вот, видите, она состоит из пяти панелей. Мне надо эти панели разобрать, удалить весь клей, почистить, затем устранить течь сзади кабинки и собрать ее.
Я была полностью согласна со всеми его будущими действиями и поэтому только кивала.
- Десять тысяч. - Подытожил Орест свою работу.
- Чего?
- Тут работы на 2 дня! - продолжал меня разводить Орест.
- Нет, нет и еще раз нет! Устранение течи не может стоить таких денег! - Он как то зло улыбнулся и пожелал мне удачи.
Потом был звонок мужу, разговор о том, что устранение течи не может стоить 10 тысяч рублей и обоюдное согласие супругов, что Орест - урод! Обожаю эти моменты, когда семья вооружается против всего мира!
Седьмым сантехником оказался Исаак Шлемович.
Мне так и хотелось спросить:
- Как-как вас зовут?!
Я закрыла трубку и захихикала. Но не от имени, а о того, что только сейчас узнала, что «наши люди» оказываются, работают сантехниками!
- До обеда у меня тги вызова и я смогу, ээээ, пгидти только в 5.
- Хогошо! - случайно сорвалось у меня, но Исаак вроде этого не заметил.
Ровно в 17-00 Исаак был на пороге моей квартиры.
Он не стал чертить в воздухе матные буквы, а сразу приступил к работе:
- Это будет стоить десять тысяч.
- Да вы что, сговорились все? - вырвалось у меня.
- Что такое? До меня у вас еще кто-то был? - ревниво спросил Исаак.
Очень хотелось наврать ему про девственность, но я сдержалась:
- Я считаю, что эта работа не стоит десяти тысяч.
- Вы евгейка!? - как бы спросил, но скорей всего просто произнес вслух свои догадки Исаак.
Я сделала неопределенный жест рукой, указывая, что в семье не без этого и уже готова была рассказать ему всю свою родословную, как он меня перебил:
- Почему наши люди постоянно тоггуются?
- Я не торгуюсь. Я просто говорю, что такие деньги платить не буду.
- Здесь надо полностью газобгать и собгать кабинку. Это полнейший демонтаж! Это оггомная габота! Тут габоты на сутки!
Я кивнула, что понимаю. И действительно уже понимала, так как слова «демонтаж», «монтаж» и «сутки» с утра уже слышала.
- А сколько будете платить? - вдруг спросил он и поднял левую бровь.
- Ну... пять...
- Хогошо! Я не люблю тогговаться. Когда я жил в Хайфе я то и делал что тогговался. И в Амегике тоже. Думал, что вегнусь в Госсию и тут мне будет покой, но нет! На базаге все тоггуются, жена моя постоянно со мной тоггуется! Думал на габоте будет покой. Но нет! И тут тоггуются! Я не люблю тогговаться. Пять - так пять!
Я облегченно вздохнула.
- Идите себе габотайте, и мне не мешайте!
Я послушно вышла из свой ванной комнаты и поплелась в зал.
Через десять минут Исаак попросил меня открыть краник, потом криком приказал:
- Все, закгывайте скорей, а то меня унесет теченье!
Еще через 10 минут он опять попросил включить краник и заодно получить свои деньги.
- Как? Так быстро?
- Таки да! Но не надо комплементов! Когда за дело бегется пгофессионал, все пгоблемы испагаются!
- А как же демонтаж, монтаж и целые сутки?
- Говогю же вам - я пгофессионал!
Я достала из кошелька пять тысяч по тысячи, отсчитала три и протянула ему.
Он взял три, спокойно вытянул из моих рук еще одну, снял шлюпу, прощаясь, и, расплывшись в улыбке, сказал:
- С вами пгиятно иметь дело!
И закрыл за собой дверь.
А я осталась с тысячей в руке и все никак не могла понять: кто кого сделал? Я его? Или он меня? Но на душе было так приятно, что я поняла, что никто никого не сделал, а все у нас с ним произошло по обоюдному согласию!
© africanochka
Информация
Навигация
Лучшие истории
Последние комменты
Реклама