За Граалем

- О, жестокосердный мир! - вздохнул бомж, и ножны его длинного меча, украшенные богатой чеканкой, звякнули об асфальт.
- Вы кто? - шепотом спросил Федор Иванович и зачем-то перекрестился. Бомж глянул на него еще пристальней, так что Извекову показалось, будто из глаз у того исходят лазерные лучи. Он даже почувствовал, как невыносимо зачесался лоб.

Бомж аккуратно поставил под ноги пакет с пустыми бутылками и протянул главбуху руку, которую тот ошеломленно пожал.
- Вижу! - вдруг возвысил он свой надтреснутый голос до трагических интонаций, так что прохожие начали оглядываться. - Вижу, что в подлунном мире не все предались корысти.
- Журнал "Форбс" с вами бы не согласился, - заметил Извеков, успев прийти в себя. - Вы, должно быть, актер?

Про себя он уже решил, что старик - просто выживший из ума трагик местного драмтеатра. Но тут бомж прищурился, и у главного бухгалтера снова похолодело в груди: нет, не прост был старик, совсем не прост.
- Что мне до лицедеев? - пожал могучими плечами старый бродяга и нервно поправил под плащом белую накидку с большим красным крестом. - Я избрал тебя, поскольку лицо твое открыто и...

В эту минуту мимо скамейки прошел милицейский патруль, и бомж переменился, запахнув плащ.
- Короче, братан, - сказал он, - у меня к тебе, в натуре, дело на сто рублей. Или даже на сто талеров. Есть у меня земеля, Жаком кличут, фамилия евойная - де Молэ.

Патруль прошел мимо, не остановившись.
- Как же, - вежливо отозвался Извеков, - Жак де Молэ, известное дело. А вы кто будете?
- А я буду Жоффруа де Шарне, - отозвался бомж, разглядывая бутылки в пакете, - ну, для тебя по-простому, Жоффруа. Вот сыны погибели, опять треснувшую подсунули!
- Так вас что, не сожгли? - Федор Иванович достал пачку "Великого магистра" и закурил, щелкнув зажигалкой в виде фигурки Папы Климента V, которую ему подарили сослуживцы на день рождения. Проводив зажигалку недобрым взглядом, Жоффруа откашлялся.
- Все было не так просто, - назидательно сказал он. - В то смутное время за баррель нефти, конечно, еще не давали таких безумных денег, как сейчас. Но у нас были свои методы, позволившие бежать от алчных лихоимцев. Под покровом ночи мы ускользнули из сырого узилища и направили свои израненные стопы в сторону суровых северных земель.
Он помолчал и зачем-то добавил:
- Типа как автостопом.

Федор Иванович задумался. Что-то в этом бомже было такое... не позволявшее напрямую объявить его сумасшедшим. Опять же, меч. Для театрального реквизита слишком тяжелый.
- Ты не сомневайся, - искоса поглядывая на него, сказал Жоффруа, - в любой командории тебе скажут, что так все и было. Вот только съездим с тобой, заберем сундуки из Ренн-ле-Шато и все, сделаем тебя почетным рыцарем Храма. Вне очереди.
- Сундуки откуда? - переспросил Извеков.
- Тут недалеко, в сторону Бреста на электричке. Ну и пешком придется пройтись малость. Конечно, не всю дорогу, там уж больно груз тяжелый. Одна Чаша чего стоит, надорвешься, пока поднимешь. Говорил я Иосифу Аримафееву - скромнее надо быть, незачем такую лохань через всю Европу с собой тащить. Говорил, ох, говорил...
- Давайте я вам лучше ячейку банковскую у нас оформлю, - предложил Федор Иванович, - туда и положите. Надежно, как в Швейцарии.
- Как в Сьенне? - обжег недоверчивым взглядом бомж.
- Еще надежнее, - успокоил старика Извеков, - там, по крайней мере, никто не будет интересоваться, откуда Грааль, да почему драгметаллы без пошлины. У нас известные люди свои драгоценности хранят - Аттила, Мария Антуанетта...
- Хорошо, - решительно кивнул Жоффруа и поднялся с лавочки. - Тогда идем. До Ренн-ле-Шато надо бы засветло успеть, а то по темноте в тех катарских ходах и тайниках сам Бафомет ногу сломит.

Извеков вздохнул и бросил окурок в лужу.
- Только я позвоню домой, а? - спросил он. - Жена волноваться будет.

© Вадим Шарапов