Сидит старший брат, за учебником по правоведению, с серьезнейшим лицом. В комнату влетает, кружась младший, в ушах играет Раммштайн, настроение соответствующее. Подбегает к старшому и театральным жестом хватает учебник и бросает его с огромной силой об стену с криком: "Ты свободен, брат!". "Брат" секунды 4 смотрит остекленевшим взглядом на пустоту перед собой и с рыком "Сука!!!!" бросается к упавшему учебнику.
Мораль: никогда не вкладывайте наладонник с порнушкой в учебник.

Первое, что я помню, это ясли... Вот говорят, что у детей все воспоминания столь раннего возраста безвозвратно стираются. А я точно помню. Зимой на тихий час нас заворачивали, как младенцев в теплые байковые одеяла с завязками, больше похожими на рукава смирительной рубашки и выносили на застекленную веранду. За большими окнами, покрытыми ледяными узорами медленно сгущалась тьма. Тускло светила единственная лампочка под потолком. Иногда раздавался хруст снега под ногами прохожего. И тишина... Главное было вовремя уснуть. Потому что, не дай Бог, зачесалось, где чего. Как ни извивайся, а руки были плотно прижаты к туловищу, и ощущение собственной беспомощности могло довести до слез. Штук сорок коконов лежало на длинных столах и смотрели розовыми мордочками в пустоту. Помню, что я чаще всего представлял, как проснусь и будет полдник, а потом уже придет мама и, посадив меня в санки с мягкой подстилкой, повезет домой...

Я родился в конце шестидесятых. Мама училась в медицинском. Папа был молодой инженер. Жили мы, как и большинство советских людей, в коммуналке. В одной комнате с бабушкой и дедушкой. Она была разделена посередине большим шкафом. В смежной жили мой дядя с женой и моей двоюродной сестренкой. Она была еще мала и сосала грудь, смешно чмокая губами. Одну комнату занимала глуховатая старушка баба Паня. Дальше по коридору обитала еще одна семья, дядя Коля с тетей Тамарой и дочкой Анечкой. Она тоже была младше меня. В квартире не было ванны и горячей воды.

Решила селянка переложить печку. Наняла мужика. Пришел печник, натаскал кирпичей, глины - все под разговор. Женщина поплакалась:
- С мужем развожусь
- Почему? - спрашивает печник - пьет?
- Нет - отвечает селянка.
- Бьет?
- Нет - отвечает селянка.
- А что?
- Храпит, храпит, сволочь так что стекла дребезжат. В Москву возила, академикам показывала, денег кучу извела - все одно храпит.

Я и моя девушка любим подшучивать над окружающими. К счастью - мы с ней понимаем друг друга с полувзгляда, поэтому и получается всё как по-настоящему...

В универмаге с интересом останавливаемся около прилавка, где суетится много женщин разного возраста... Присматриваемся к товару - продаются всякие жидкости-кремы сексуальной ориентации. К нам подскакивает молоденькая продавщица и начинает всё это предлагать - мы тихонько отнекиваемся. Видя, что мы ничего не берём и - видимо, желая уколоть напоследок - сука-продавщица громко так говорит:
- А вот крем для увеличения полового члена...

Вчера занималась сексом со своим молодым человеком, перевернулась на спину и оказалась на краю кровати, говорю ему - любимый, я подвинусь, а то на пол упаду, он спрашивает с очень серьезным видом, глядя мне в глаза:
- А ты что, не пристегнулась?!
Секс закончился, начался ржач...

Один мужик решил подшутить над своей тещей, которая его запилила почти насмерть. Воспользовавшись тем, что дорогая мама учапала на рынок, зятек выпилил дырку в обеденном столе, потом залез под него, просунул голову в отверстие и замер в таком положении. Скатерть свисала до полу, и тела шутника не было видно. Еще он предварительно обильно полил кетчупом все вокруг своей дурьей башки.

А теперь представьте, что увидела вздорная баба, вернувшись домой? На скатерти лужа крови, а в центре стола возлежит отрезанная голова зятя с высунутым языком и скошенными глазами. Тещенька завизжала с такой силой, что с потолка свалилась криво висящая люстра и долбанула любителя розыгрышей прямо по кумполу. Зять, правда, не окочурился, но оглушительно заорал. Теща, услыхав, как отрубленная голова отчаянно материться, окончательно потеряла рассудок и метнула в парня только что купленный трехлитровый баллон с томат-пастой. Естественно, банка попала шутнику прямо в лоб. Очевидно, кости у мужика были толщиной с бетонную плиту, потому что емкость разбилась, добавив в пейзаж краски...

Витьку я знал, когда мы были мальчишками. Потом мы долго не виделись. Я встретил его уже в студенческие годы. Он торопился на свидание. Я. тоже. Я сказал ему, что собираюсь жениться. Он спросил, давно ли мы знакомы с ней. Я ответил: месяц. Витька покачал головой и сказал:
- Это необдуманно. Женитьба - шаг серьезный. Прежде чем жениться, надо как следует узнать друг друга. Иначе нарваться можно! Женишься - окажутся разные интересы, вкусы...

Разводиться придется - травма на всю жизнь. Вот мы с Любой уже полгода встречаемся и хотя любим друг друга, но я все равно пока еще вкусы ее проверяю: в кино ходим, в театр, разговариваем о прочитанных книгах... Мы расстались и не виделись года три. Однажды, когда жена заболела, я пошел в магазин и там в очереди встретил Витьку. Он почти не изменился. Только чуть-чуть пополнели щеки и начали намечаться контуры живота, как обычно бывает у стройных молодых людей в первые годы после свадьбы. Мы разговорились: кто, кем, сколько?

- ?
- Нет!
- ??
- Я сказала "нет"!
- ???
- Господи, какой нудный! Где?
- !
- Прямо здесь, что ли?
- !!
- Да вы что? Ну ладно.

У меня есть друг, который старался избегать мои дни рождения, видимо, чтоб не тратиться на подарок), и я решил его проучить. Я купил рулон туалетной бумаги, аккуратно распаковал, размотал рулон до середины и вклеил предварительно мной выполненный на компьютере золотой сертификат (в виде пластиковой карточки) следующего содержания:

Вы являетесь обладателем золотого миллиардного рулона, компания производитель нашей замечательной туалетной бумаги вручает Вам этот золотой сертификат (1 000 000 ... сумму) и можете получить деньги в дирекции компании при предоставлении этой пластиковой карты.

Прихожу домой с работы. Дома бардак, посуда немыта, игрушки разбросаны, дочь мажется моей помадой, бабушка смотрит мексиканские сериалы, а дедушка в вечной задумчивости чешет за ухом дворнягу-кобеля. Пожрать нечего.
- Это же дурдом! - ору я изо всех сил.
Дед философски замечает:
- Не-ет. Это не дурдом. Это дом дур.