Вот, кстати, еще о братьях наших меньших.
Двор у нас - несколько послевоенных трехэтажек, и летом сплошная благодать, даже абрикосы под ногами валяются - юг. И гуляют в нем детишки и мои девочки. Бегают до одури, дотемна. Естественно, бьют коленки, обдираются в кровь и тд. А мне доводится их утешать потом, утирать соплюшки и слезки - дело привычное. И с ними бегала ничейная псинка по кличке Мунька - добродушное веселое существо.
Детишки с ней игрались, старшие подкармливали. Собачка была музыкальная, восторженно вальсировала под музыку, если ее держали за передние лапы. Года два обреталась во дворе. Отношения со мной тоже были приятельские - когда приезжал молочник, я наливал ей в специальную плошку. Потом у нее появился кавалер чей-то хозяйский. Когда его выпускали на улицу, парочка с визгом сломя голову носилась по двору; прямо таки медовый месяц.
Двор у нас - несколько послевоенных трехэтажек, и летом сплошная благодать, даже абрикосы под ногами валяются - юг. И гуляют в нем детишки и мои девочки. Бегают до одури, дотемна. Естественно, бьют коленки, обдираются в кровь и тд. А мне доводится их утешать потом, утирать соплюшки и слезки - дело привычное. И с ними бегала ничейная псинка по кличке Мунька - добродушное веселое существо.
Детишки с ней игрались, старшие подкармливали. Собачка была музыкальная, восторженно вальсировала под музыку, если ее держали за передние лапы. Года два обреталась во дворе. Отношения со мной тоже были приятельские - когда приезжал молочник, я наливал ей в специальную плошку. Потом у нее появился кавалер чей-то хозяйский. Когда его выпускали на улицу, парочка с визгом сломя голову носилась по двору; прямо таки медовый месяц.