Вчерашний случай в магазине.
Прилавок с колбасами, сосисками, сыром, рядом касса, первая в очереди старушка, не классическая бабулька, а вполне прилично одетая, в золоте, надушенная бабка. Никого не пуская к кассе, она выбирает себе колбасу, долго приглядывается, уперев нос в стекло, косит глаза, силясь узреть все дефекты мясопродукта. Я терпеливо стою жду, продавщица - широколицое улыбчивое создание, спокойно наблюдает. Наконец бабулька поднимает очи, и начинается диалог.

- Доча, мне бы колбаски...
- Вам какой?
- Ну, вон той, по центру, но чуть ниже и под нею (непрестанно водит пальцем по стеклу).
- Эта?
- Нет, ниже (показывая при этом вправо).
- Эта?
- Я же сказала: в центре и под нею (очередь улыбается).

Дело было летом в Москве... Собрались мы с мужем в гости, решили поехать на метро. Было очень жарко и я одела легкий короткий сарафан, он слегка был прозрачным - я решила одеть под него стринги...

Заходим значит в вагон, стоим, смотрим, где лучше переход сделать... Подъезжаем к станции, резкая остановка, муж хватается за мой зад... меня пронизывает боль и понимание того, что я осталась практически без трусов - он их порвал, сука... в голову сразу начали лезть мысли: "Надо срочно купить трусы"!!! - Так как сарафан короткий и как только я выйду из вагона, при первом сквозняке я не смогу его удержать.

Начала уговаривать мужа, что бы он вернулся домой, но он со словами:
- Ты че, мать, шизанулась?! У всех задницы одинаковые, даже если и оголишься - ниче страшного, типа жарко...

И тут началось интересное, эти долбаные трусы-веревки держались на бусах на копчике - и из моей задницы посыпались бусы... И трусы окончательно повисли.

О, благословенное, по рассказам всех одесситов, время! События, о которых хочу поведать, произошли в августе 1970 года. А название ему - холера! Да-да, эпидемия холеры, робко зародившись в Батуми, стилем баттерфляй переплыла Черное море и вышла на наш, ничего плохого не подозревающий город, и ничего не подозревающих одесситов. После того, как это разрешили (закрыть город) самые высокие инстанции, в городе на море - объявили эпидемию.

Как только известие о том, что город будет закрыт, просочилось в народные массы, начался невиданный со времен немецко-румынской оккупации свал народа с города. Поезда, больше напоминавшие в фас бочки, самолеты, забитые пассажирами и зайцами, такси строго по маршруту Одесса-Тирасполь за цену, превышающую стоимость проезда до Владивостока...

И вот Одессу закрыли. Конечно, уехать смогли далеко не все. Но всех иногородних надежно закрыли в санаториях и домах отдыха, названных единым словом - резервация. Впервые в истории Одесса осталась в полном распоряжении одесситов. И те в полной мере этим воспользовались. Цены на Привозе и Новом упали до неприличия. Поэтому прилично пообедать могли уже практически все.

Жительнице США Tyrisha Greene удалось заснять на видеокамеру процесс избиения полицейским подозреваемого. После этого нарушитель гражданских прав, сотрудник полиции получил служебное взыскание.

Но сам полцейский считает, что во время съемки Туриша нарушила американское законодательство, относящееся к незаконному прослушиванию. По словам копа, перед началом съемки она должна была спросить у него разрешение на съемки оперативной работы.

Пиндосский мент подал против женщины криминальный иск, а это означает, что если он выиграет, Грин может сесть в тюрьму за предоставление властям доказательств его преступления. Это в свою очередь может создать в юридической системе США прецедент, согласно которому съемка совершения преступления без разрешения самого преступника будет являться противозаконной.

Однажды к папе пришел его знакомый.
И повесил свою дубленку на вешалку брата.
Брату было всего 6 лет и вешалка была соответственно росту.
Пока они хорошо сидели...
Брат не нашел ничего лучше, чем залезть в эту дубленку и тихо там застыть.
Когда знакомый папы стал собираться домой...
Подошел и захотел взять свою дубленку...
То он услышал глас:
- Повесь меня на место!
Реакция была настолько непредсказуемая, что у нас дверь чуть в другую сторону не стала открываться...

Ночью перед подъездом на асфальте появилась надпись «Зайка, я люблю тебя!». Белой эмалевой краской поверх небрежности трудов дворника. Все шестьдесят женщин подъезда зайкового возраста (от десяти до 60 лет) в это утро выглядели загадочнее черных дыр космоса. По лицу каждой читалась абсолютная уверенность, что послание адресовано именно ей.

- Как это трогательно. - умилилась одна из женщин. - Настоящий мужчина и романтик растет. Я-то думала так сейчас не ухаживают.
- И не говорите. - подхватила другая. - И только одна единственная знает, что это написано только для нее.
- Уж она-то точно знает! - залилась румянцем первая. - Но не расскажет никому.
- Эт моей Машке писали. - заметил мельком отец одной из гипотетических заек.
- Ну, ну. Ошибок-то нет! - возразили женщины. - Запятая где положена и «тебя» через Е, а не через И.
- Ну так и почерк ровный. - возразил уязвленный отец. - Не слепой человек, видимо писал. Так что и не вам, вероятно.

Так, слово за слово, разгорелся конфликт полов, поколений и социальных слоев. С мордобоем, матом и разорванными бусиками. Приехавший наряд милиции полюбовался с полчаса на побоище заек подъезда и только потом разнял всех.

Ляхов вжимался в заиндевелые бетонные блоки каптёрки заброшенного придорожного поста ГАИ. В проржавевшей рамке на крыше поста уцелела буква «Г», похожая на виселицу. Ляхову было холодно. Лохмотья почти не согревали его. Хуже того, Ляхов не имел представления, сколько осталось до прохода колонны.

Швейцарские часы Ляхова, которые он слишком поздно стал пытаться менять на продукты, отказались работать почти три месяца назад. Но и не помогли бы Ляхову швейцарские часы - график патрулей постоянно менялся. Вася, в прошлом исполнительный директор ветки какой-то сети гипермаркетов, а теперь такой же бомж, как и Ляхов, на вопрос о новом времени прохода лишь печально вздохнул и сделал неопределённый жест рукой.

От бомж-посёлка, некогда носившего языколомный титул «коттеджный», до шоссе было полтора десятка километров через заснеженные поля, мимо деревьев, притворившихся на зиму белёсыми скелетами. Ляхов протащил через эти километры своё истощённое, иссушенное голодом тело. Проделать тот же путь завтра Ляхов не надеялся, оставалось только ждать. Возвращаться просто так было немыслимо - в прокопчённом полуподвале его ждали пустые, выпитые мукой до дна глаза жены и бесконечные, доводящие до безумия стоны подрагивающих в горячечном забытьи детей. Лекарств не было, да и ни к чему они - детям нужна была пища; что-нибудь хоть чуточку более сытное, нежели отвар берёзовой коры, составлявший рацион семьи Ляховых на протяжении долгих, очень долгих последних полутора недель...

Случай в Германии. 11-летний мальчик позвонил в полицию и заявил, что его "заставляют заниматься принудительным трудом", после того как мать попросила его помочь убраться в доме.

Ребенок позвонил по телефону 110, используемому для экстренного вызова полицейской службы. Имя мальчика не сообщается - известно лишь, что его семья живет в городе Ахен на границе с Бельгией и Нидерландами. По словам полицейских, мальчик пожаловался: "Мне приходится работать целый день. У меня совсем нет свободного времени".

Мать мальчика рассказала, что ребенок постоянно жаловался, что его заставляют делать работу по дому во время школьных каникул, и угрожал позвонить в полицию.

Полный текст телефонного разговора с дежурным офицером полиции опубликован в местной газете. Полицейский попросил мальчика описать, какого именно рода "принудительным трудом" его заставляют заниматься.

Когда Виталику было десять, папа однажды принес ему большую, богато раскрашенную книжку. На обложке был изображен парень в лихо заломленной зеленой шапке, в руках у парня был натянутый лук. Книжка называлась «Робин Гуд». Парень был грабителем, Виталик сразу проникся к нему расположением.

Затаив дыхание, листал он страницы, душа его волновалась. Какой мальчишка не мечтал немножко пограбить богачей на лесной тропинке, а потом не раздать немножко награбленного беднякам?.. Ах, если б только Виталик родился на 800 лет раньше!.. Он пришел бы в Шервудский лес, в своей лучшей футболке, буденовке и сандалиях, с самодельным луком и рогаткой, не знающей промаха, и попросился бы в шайку Робин Гуда!..

Но годы бегут, как стайка напуганных леммингов, и неумолимое время берет свое. И добро бы, если бы оно брало только свое, но ведь оно без зазрения совести прихватывало и Виталиково!

Время цинично лишило Виталика трогательной детской веры в Деда Мороза, время забрало у него широкую белозубую улыбку, льняные волосенки и курносый нос, которые делали Виталика таким очаровашкой в десять лет. В качестве компенсации время оставило Виталику щербатую усмешку с дыркой на месте левого клыка и двумя железными зубами справа, сломанный в двух местах шнобель, рыжеватый бобрик на голове и такой же масти двухдневную щетину. Легко догадаться, что Виталик не был вполне удовлетворен таким обменом.

У меня двое детей. Жена моет младшую. Говорит ей:
- А теперь помоем писю...
Ответ младшей:
- Не, не надо. У меня пися ненастоящая. Вот у брата - настоящая!

Случай произошел с сыном моей знакомой в детском саду. Воспитатели объясняли детям, что мамы и папы есть не только у мальчиков и девочек но и у животных, например: бык-папа, корова-мама, теленок-ребенок; баран, овца, ягненок и так далее. Затем детям начали задавать вопросы, чтобы они сами выстраивали эту цепочку. Воспитатель говорил: "Петух...", дети отвечали: "Петух, курица, цыпленок", ну или не отвечали. Когда воспитатель сказал слово мамонт, сын моей знакомой выпалил: "Мамонт, папонт, сынопонт".