Девочке было семнадцать лет, и у нее первая любовь. А кругом весна, все трепещет, цветет и распускается. Белые ночи: крылья мостов и романтические мечты и клятвы.
А он, как водится, подлец. Он ее обманывает, он ее бросает.
Столкновение неземного чувства с низменной реальностью вообще болезненно. Цветок сорван, крылья поломаны, идеал поруган. Где же обещанное счастье: жить незачем.
И следуя стезей своей великой трагической любви, это бедное юное создание решает покончить счеты с проклятой жизнью.

Муж-отец. Рекордное число заявок. Лысый, толстый, богатый. Могущий потрепать по щечке, завернуть в одеяло, вывезти из страны в саквояже. В любой момент, когда надо.

К сексу имеет отношение относительное. То есть изредка ходит на сторону, бывает приятно удивлен, когда на него обращают внимание, безмерно счастлив "новым штучкам", взволнован "поразительным умением своей девочки", о чем рассказывает друзьям, дыша в трубку посреди ночи.

Сегодня утром у меня случился конфуз. Вы не подумайте ничего плохого, просто нога в ведре застряла. В мусорном. В этом грёбаном мусорном ведре, которое было приобретено для "удобств". Я вот раньше, когда фильмы разные смотрел типа комедии, всегда думал: "Какой идиотизм - бегать с ведром на ноге!" А вот оказывается, ещё как бегается. И снять его не так-то просто.

Застрял я там тривиально. Взял ведро сполоснуть, сполоснул, поставил у ванны, затупил, полез в душ, помылся, стал вылезать из ванны и херак - нога в ведре. Поржал, конечно. Попытался стряхнуть - не получается, да и неудобно - вторая-то нога в ванной стоит. Снова поржал. И, внимание, зачем-то снова залез ванну. Наверное хотел ведро смыть.

Однажды Адам пошел в лес поймать Кабанчега.
Это был не первый раз, когда Адам пошел в лес поймать Кабанчега.
Потому что каждый день, встав ни свет, ни зоря, Адам шел в лес поймать Кабанчега и возвращался домой ни с чем.
Кабанчег жил в земляной норе на крутом берегу Лесного озера.
Каждое утро он вылезал из норы, прятался за стволом Большого Дерева и поджидал Адама.
Заслышав шаги приближающегося человека, Кабанчег, как и положено жывотному, начинал от Адама убегать, а Адам, как и положено человеку, начинал Кабанчега догонять. Так они и бегали друг за другом вокруг Лесного озера до самой ночи.
Потом Кабанчег опять залезал к себе в нору и ложился спать, а Адам шел домой - ни с чем.
Но в этот раз...

Дело случилось с другом нашего преподавателя по международному праву. Приобрел этот товарищ подержанный Мерседес - вроде не совсем старье, но уже не новый. Ехал себе тихо мирно по улице Косыгина - и вдруг Мерседес дальше ехать отказался. Ну он понятно принял экстренные меры - начал стучать по колесу ногой и ругать изделие германской промышленности предпоследними словами. Но механизм в движение не приходит. Поскольку на дворе зима - сел он в машину, закурил сигарету, включил аварийку (заглох аккурат посреди дороги на второй полосе) и сидит - ждет службу спасения.

Прошло минут 15 он вроде дремлет - и тут истошное гудение клаксоном сзади!

Крякин был крут. Очень крут. По-настоящему. Круче Эвереста, если верить некоторым личностям, которые после задушевного разговора с Крякиным готовы были не только штурмовать этот самый Эверест без веревки, кольев и другого альпинистского снаряжения, но и жить там, наверху, - лишь бы никогда больше не иметь таких бесед.

Поэтому, когда Крякин пригнал свой любимый спортивный «Мерседес» на станцию техобслуживания, все, включая начальника, отнеслись к этому с должным уважением, а именно: зашуршали так, как будто от этого зависело все их будущее. И в чем-то это было справедливо.

10. Собрать корзинку с сэндвичами, взять хорошее вино и отправиться с девушкой на пикник в парк. Весной вас найдут.

9. Наконец-то помыть окна. Особенно снаружи. Проследите, чтобы ставни не захлопнулись и вы не остались на морозе. Если так все же случится - помойте заодно окна соседям.

Семейство поехало по грибы на автомобиле и прихватило с собой сторожевого пса, дабы охранял машину в отсутствие хозяев. И вот собака заперта в машине, а хозяева со спокойной душой разбрелись по лесу. Возвращаются к машине через пару часов и видят картину - все четыре колеса украдены, а под дворником записка: "Собака не виновата! Она лаяла!"

Никелодеон все-таки соединился с Джетиксом, и полки уродцев разворачивались в боевой порядок. Пятачок этого уже не видел, развороченный бок не оставлял ему шансов, и только толстая лапа друга держала его в этом мире.

- Винни, - спросил он вдруг, - а мы и правда англичане?
- По рождению, - сумрачно отозвался медвежонок. - Только по рождению.
- У меня штаны клетчатые. Наверное, я шотландец. - Кровь точила по боку тонкой струйкой и говорил Пятачок все тише.
- Конечно, шотландец. Они же самые стойкие воины! - Винни безуспешно попытался сглотнуть комок, вставший в горле. - Я всегда подозревал, что ты Мак Пятак!
- Нет.. О'Пятачок. Так правильнее... и красивее... О'Пятачок вступает в бой... Ты же напишешь... - Пятачок шумно выдохнул. И не вдохнул.
- О, Пятачок... - Медвежонок замер, боясь потревожить друга. Время просто остановилось, пропали и звуки и запахи, пропал весь мир. Пропал и сам Винни, уставший на этой безнадежной войне, и казалось ему, что там впереди ему приветственно машет лапой небольшого роста воин в клетчатых штанах, и надо нагнать его, сказать, чтобы он вернулся, ведь это же ужасная ошибка, да и О'Пятачок скорее ирландская фамилия...

В славные советские времена мне довелось поработать в отраслевой газете министерства судостроения. В одном из номеров давалась статья об одном из крупнейших заводов и его коллективе. Заголовок, аршинными буквами красовавшийся над текстом, был такой: "Наши пердовики".

Редактор огреб все что надо по партийной линии, а через неделю редакция получила возмущенное письмо от коллектива завода с требованием печатного извинения. И таковое извинение было дано. Вот только корректор был тот же самый. Поэтому текст начинался словами: "Благодарим за укаканные недостатки..."

Говорят, редактор до самой пенсии не мог без дрожи взять в руки родную газету.